Медики констатируют: в России процент случайных беременностей остается очень высоким. (А. Оглезнев)Медики констатируют: в России процент случайных беременностей остается очень высоким. (А. Оглезнев)

— Максим Николаевич, я встречала данные о том, что средний возраст первородящих женщин в России приблизился к 30 годам. Статистика не врет?

— В медицине есть термин «возрастная первородящая». Под этим определением понимается женщина, которая рожает в первый раз в возрасте старше 28 лет. «Возрастная первородящая» звучит более грозно, чем это есть на самом деле. Статистика как раз говорит об обратном: процент не растет. В принципе из года в год таких женщин не больше 9 % от общего количества рожающих. При этом 28 лет — не такой уж критический возраст, но наша наука имеет такую градацию… Меня радует другая цифра: у нас потихоньку снижается процент юных перворожениц, то есть тех девочек, которые рожают в возрасте до 16 лет.

— И все‑таки в медицине есть термин «первородящая старшего возраста». Не просто же так?

— Сама беременность — это огромная нагрузка на организм женщины. Нагрузка возрастает почти в два раза, поэтому вопрос возраста важен. Если мы говорим о здоровье 18‑летней девушки и 40‑летней женщины, то разница очевидна. Как правило, с возрастом добавляется определенный процент соматической патологии, любой орган в какой‑то степени изнашивается. Я думаю, оптимальный возраст для первых родов —18—25 лет. В этом возрасте женщина с минимальными потерями для своего здоровья способна выносить и родить здорового ребенка.

15

процентов женщин от общего числа рожениц проходят специальную подготовку перед беременностью. Это очень мало, говорят врачи-акушеры-гинекологи

— Врачи-гинекологи-перинатологи настаивают на том, чтобы еще до беременности женщины проходили подготовку. Есть ли данные о том, сколько женщин планируют беременность?

— В России процент случайных беременностей очень высок. Запланированные можно пересчитать по пальцам. Наших женщин нужно просвещать, помогать им вступать в новое, особое состояние с доминантой беременности и родов. Это много значит даже для самого течения беременности.

Процент женщин, прошедших прегравидарную подготовку, по нашим данным, пока не превышает 15 %. Это очень мало, и нам, врачам-акушерам-гинекологам, хочется встречать пациентку и не искать у нее болезни. В акушерстве есть термин «материнская смертность». По статистике, на первом месте среди причин, которые к этому приводят, стоят кровотечения, а на втором — соматическая патология, то есть наличие какой‑то болезни. Это значит, что женщина подошла к беременности неосознанно: нате, акушеры-гинекологи, получайте меня такой, какая я есть; а у роженицы могут быть такие заболевания, которые во время беременности могут ее погубить.

— У меня сложилось впечатление, что и количество кесаревых сечений увеличилось…

— В принципе мать-природа, Господь Бог не придумали операцию кесарево сечение. Для мамы и для ребенка физиологически более правильно родить самостоятельно. У ребенка, не перенесшего родовой стресс, период адаптации проходит менее гладко. Наукой доказано: ребенок, рожденный посредством кесарева сечения, имеет предпосылки к некоторым заболеваниям.

Чем больше мы оперируем, тем больше будем оперировать. Пациенткам после кесарева сечения суждено снова оказаться на операционном столе.

Есть процент женщин, которые не хотят рожать самостоятельно, говорят: я не буду, я не хочу. Мы стараемся убедить, ведь кесарево сечение — это полостная операция, которая несет за собой определенные осложнения.

В нашем родильном доме ежегодно статистика по таким операциям варьируется в пределах 25—27 %. То есть каждая четвертая женщина перенесла операцию кесарева сечения. Мы сами формируем снежный ком: чем больше мы оперируем, тем больше будем оперировать. Этим пациенткам суждено снова оказаться на операционном столе. Естественные роды после кесарева — единичные случаи, они не формируют статистику. Мне хотелось бы, чтобы женщины не шли на операцию без показаний.

— Сейчас некоторые женщины рожают дома, без акушеров — вы, понятно, к этому относитесь негативно, а приходилось ли вам в своей работе сталкиваться с последствиями таких родов?

— Процент домашних родов невелик, к счастью. У нас в городе был случай, когда женщина рожала дома и ребенок погиб. Роды проходили без присмотра акушеров, без какой‑либо медпомощи. Давайте посчитаем, сколько человек присутствует на родах: два акушера-гинеколога, врач-неонатолог, врач-реаниматолог, сестра-анестезист, акушерка — минимум шесть человек помогают одному родить. Если женщина это делает в одиночестве, ситуация очень легко может выйти из‑под контроля. Решаются рожать дома — единицы. Но даже один случай потери ребенка — в процентном отношении уже очень много. Роды — процесс длительный, ежечасно записывается состояние ребенка и матери: как бьется сердце малыша, как матка сокращается. Это настолько важно, что, бывает, за 3 минуты мы оказываемся в операционной, потому что ребенок начинает страдать — и нам нужно срочно помочь ему родиться, иначе он может погибнуть. Без медпомощи, без возможности экстренной хирургической помощи я бы такие опыты на себе не ставил.

— На западе нашей страны в роддомах уже начали практиковать вертикальные роды. Говорят, такое положение физиологично и сам процесс проходит менее болезненно. Дойдет ли до нас такое новшество?

— Медицина изначально очень консервативная наука, а акушерство — самый консервативный раздел в медицине. Но, как бы то ни было, почему бы и нет. У нас же не учреждение исполнения наказаний. Если женщине и акушерке удобно, то нет предела фантазии. Мы выслушиваем пожелания пациентки, если у нее сложились какие-то требования к родам. Если мы можем ей в этом помочь, то помогаем. Допустим, для вертикальных родов существуют специальные кровати. У нас таких нет, поэтому мы вертикальные роды не практикуем.