Евгений Дятлов решил навсегда расстаться с кино

Журналисты ИА «Столица» встретились с актером сразу после записи финала шоу «Точь-в точь». И с грустью узнали, что в кино мы Евгения, возможно, больше не увидим… Что заставило популярного актера принять такое решение, которое вряд ли обрадует его поклонников, он рассказал агентству без утайки. Как и о многом другом – в том числе и о вещах очень интимных…

«ТОЧЬ-В-ТОЧЬ»

— Вы принимаете участие в третьем сезоне проекте «Точь-в-точь». Сразу согласились участвовать в этом проекте?

— Я три года до этого отказывался.

— И как же вас удалось уговорить?

— Я к этой программе раньше относился безразлично, даже не смотрел. А потом вдруг увидел там Глеба Матвейчука, Азизу, Лену Максимову. Посмотрел, как ребята работают, что они исполняют, как они к этому относятся, и мне показалось, что можно попробовать.

— Не было страха, что с чем-то не справитесь?

— Был!

— И как его перебарывали?

— Да никак — просто брал и делал. Как говорится в русской пословице: глаза боятся, а руки делают.

— Что для вас в шоу «Точь-в-точь» самое сложное?

— Все сложно. Потому что все персонажи, которых я выбирал — великие артисты колоссального масштаба, и сделать их не так просто. Плюс сложный грим, пластические маски. И тексты. Их же все надо было выучить за очень короткое время. И чтобы все получилось как надо — в каждый номер надо погружаться максимально, с полной отдачей.

— Какой из ваших номеров самый любимый?

— Дело в том, что я, пока был молод, был жестким рокером. И когда мне представилась возможность исполнить композицию Deep Purple — одной из моих любимых групп, я оторвался по полной!

— А почему для финального шоу вы выбрали образ Муслима Магомаева?

— Я люблю этого артиста с самого детства, и если уж выбирать кого-то, то его. Мне хотелось к этому прикоснуться, стать гораздо ближе, чем обычный слушатель. Ведь когда ты слушаешь своего кумира, то тебе кажется, что он близкий человек. А тут эта дистанция сокращается еще больше — настолько, что ты пытаешься понять и почувствовать, как он поет, как он дышит, как он набирает воздух, как он чувствует, что он в это все вкладывает. А вкладывает, как правило, душу. И вот соприкоснуться с душой великого артиста для меня было очень важно и дорого.

— Мне показалось, что вы после выступления были расстроены, хотя члены жюри вас хвалили.

— Расстроен был тем, что там были некоторые минусы, которые подметили члены жюри, и я был с этим согласен.

— Согласны были с тем, что в номере они услышали больше голос Евгения Дятлова, чем Муслима Магомаева?

— Да. Я и сам на репетиции это услышал. Попросил, чтобы мой номер записали, послушал, посмотрел и понял, что меня там много. Постарался на самом выступлении все исправить, но все равно это чувствовалось…

ПРОЕКТЫ

—  Вы и раньше принимали участие в телевизионных шоу: бились с Эдгардом Запашным в «Короле ринга», пели с Дианой Арбениной в шоу «Две звезды». То есть показали себя разносторонним человеком. А что из этого вам самому ближе?

— И то, и другое, и третье. Для меня участие в каждом из этих шоу было важно, интересно и поучительно. Я там себя открывал, потому что был поставлен в определенные жесткие рамки. Были поставлены задачи, я их решал, и мне нравилось, как я это делаю. А когда что-то новое в себе открываешь, это всегда добавляет вкус к жизни.

— В чем еще вы хотели бы себя попробовать?

— Если опять что-то предложат интересное, связанное с тем, что составляет мою профессию, творческую жизнь, если что-то добавит мне энергии, то я буду только рад этому и пойду на это с удовольствием.

— А в каких кинопроектах вам хотелось бы принять участие?

— Предложений поступает много, но я сейчас на распутье. Честно говоря, хочу отойти от кино и сериалов, а заниматься полностью музыкой.

— То есть вам сейчас ближе музыка?

— Не то что сейчас — она всегда была ближе. А сейчас практически созрело решение завязать со всей этой киношной историей.

ГРУППА ПОДДЕРЖКИ

— За вас на шоу болели супруга Юлия и дочь Василиса. Они ваша главная группа поддержки?

— Да, именно. И мама еще. Я думаю, что не оригинален в этом. У каждого человека в группе поддержки — его близкие люди. Для меня крайне важно, чтобы рядом были жена и дочка, и чтобы мама радовалась моим победам.

— Ваша мама, Любовь Сергеевна, смотрит шоу и другие проекты с вашим участием?

— Конечно! Она очень переживает за меня. И я ее чувства понимаю.

— Тогда кто ваш главный критик?

— Моя жена.

— Она честно говорит вам про все плюсы и минусы?

— Да, потому что она сама актриса. Мы с ней и познакомились-то, репетируя спектакль. В процессе этой работы мы друг друга и открыли как очень родственные души. У нас одинаковая оценка происходящего, одинаковый подход к работе, к роли, к анализу творчества, даже вкусовые предпочтения у нас очень близки. Поэтому, если я вдруг что-то не заметил в своей деятельности, Юля мне говорит.

— Она строгий критик?

— Она умеет говорить тем языком, который мне понятен, который меня не оскорбляет, не пугает, не ожесточает. А это очень важно, это редкая вещь на самом деле. Поэтому Юля — мой самый главный и помощник, и критик, и адвокат.

— Почему адвокат?

— Я очень часто в себе сомневаюсь, копаюсь. Порой копание заходит так далеко, что я даже отказываюсь делать какие-то нужные шаги. А жена умеет меня стимулировать и мотивировать. Находит слова, которые убирают все эту хандру. Я набираю полную грудь воздуха — и делаю шаг вперед. И — понеслась!..

ДЕТИ

— А чем увлекается ваша дочь Василиса?

— Она учится сейчас во втором классе. Василиса легкая на руку, постоянно что-то интересное делает, какие-то поделки, например. Мама в этом смысле — большой молодец: создает вокруг нее творческую атмосферу, чтобы ей было интересно.

— А чем занимаются ваши старшие сыновья Егор и Федор?

— Мальчики тоже творческие люди. Егор — актер, а Федор — художник. Причем они сделали свой выбор, ориентируясь не на меня, а на свое внутреннее содержание. А то ведь бывает, что сыновья идут по стопам отца, не имея для этого никаких данных, и тогда это катастрофа. А здесь оба сына внутри себя обнаружили эти качества, и им помогло то, что и родители трудятся в этой области жизни.

— Вы даете советы Егору как актер актеру?

— Да, но только если он сам спросит. Тогда мы с ним можем все обсудить и прийти к какому-то решению. Потому что, как правило, человек рассказывает не о том, что у него получается, а о том, что ему мешает. И если у меня есть возможность что-то ему подсказать, я это сделаю с радостью. Но в целом я стараюсь не мешать. Потому что нет ничего опаснее, чем сбить человека с собственной дорожки в жизни, навязать свое видение мира.

НОВОГОДНЯЯ ИСТОРИЯ

— Есть ли в вашей семье традиции, связанные с Новым годом?

— Да, как и у всех. Обязательно под елочку кладем башмачки, под бой курантов пишем желания на листочках. И храним. А потом, когда год проходит, мы их разворачиваем и читаем — смотрим, что сбылось.

— Вы сами долго верили в Деда Мороза?

— Нет, довольно рано перестал. Увидел у Деда Мороза торчащую из-под кафтана рубашку и сразу понял, что тут что-то не то.

— А вам самому часто приходилось играть Деда Мороза?

— Конечно, бывало, а как же! А чем еще актеры в молодости могут заработать? Новый год — это вообще хлебные день или ночь. Это как раз из разряда, когда один день год кормит. Сейчас, конечно, я уже этим не занимаюсь.

— А какой был у вас самый запоминающийся Новый год?

— Жена лежала на сохранении, и меня тайно пропустили к ней. Я лежал с ней на одной этой больничной кровати. А она была уже с большим животом. И вот так мы и встречали с ней Новый год в ее кроватке…