f.otzyv.ruf.otzyv.ru

Первую «Уиджи» снимал сценарист Стайлз Уайт, которому, похоже, второй раз угодить в режиссерское кресло не светит. Фильм получился глупый, дерганый, с множеством логических несоответствий, заимствований, нестрашных скримеров — в общем, всего того, чем сопровождается львиная доля современного американского хоррора. Однако адское колесо удачи продюсера Джейсона Блума, которому в данной франшизе помогает еще и Майкл Бэй, в очередной раз выщелкнуло выигрыш, а потому вторая серия стала событием неотвратимым — и даже странно, что она вышла только через два года после коммерческого триумфа. Отобрав режиссерский матюгальник у Уайта, продюсеры не доверили ему и работу над сценарием: полученные барыши позволили поискать в округе настоящего мастера. Обычно в этой роли выступает Джеймс Ван, но сейчас ему надо снимать «Аквамена» и еще какое-то невнятное кино про вампиров, продюсируя по ходу восьмую «Пилу», так что парень занят. Но ничего: рассказать зрителю предысторию душераздирающе страшного паранормального проклятия спиритической доски согласился Майк Флэнаган, прославившийся лентой «Окулус». Американец кует железо, не отходя от кассы — приквел «Уиджи» стал третьей лентой 2016 года выпуска, которую он поставил. Страдает ли от безумной скорости конвейера конечный продукт — безусловно, да.

Это было заметно, в том числе, и по «Сомнии», в которой интереснее всего любоваться бабочками из потустороннего мира. И тем не менее Флэнаган старался сохранить совсем недавно завоеванный статус профи; а вот к началу съемок «Уиджи-2» ему явно все надоело, и совершенно механический подход к постановке в итоге свел на нет все «оригинальные идеи». Таковых в сценарии, который режиссер по традиции написал в соавторстве с Джеффом Ховардом, предостаточно. Только представьте: в одной истории с комфортом разместились и лже-экстрасенсы, к которым является настоящий злой дух, и проклятый силами зла двухэтажный дом с подвалом, и одержимая духом девочка, и священник-экзорцист. Все это — только часть никем ранее не использовавшегося материала, которым два писателя снабдили сюжет. При этом они не особенно позаботились о таких нелепицах, как, например, диалоги: в принципе, достаточно и того, чтобы главные герои отчетливо произносили вслух то, что и так всем понятно, а второстепенные и вовсе отделывались восклицаниями типа «о боже!» или «нет, нет!». Сложно сейчас сказать, смотрел ли постановщик творение своего предшественника или просто ограничился синопсисом (в конце концов, вся эта спиритическая возня основана на обычной игрушке, которой таким образом пытаются повысить продажи), но предысторию пришлось буквально за уши тащить к первой серии.

Мода на ретро, похоже, еще долго будет мотивировать ужасопроизводителей: в этом году в прошлое уже смотались создатели «Заклятия 2», и ответственным за «Уиджи» это тоже показалось отличным выходом из положения. Чтобы поведать нам, как досточка с буковками превратилась в кровавое орудие всепоглощающего зла, авторы сценария отправились прямиком в американские 60-е. Надо заметить, что по части долгого запрягания Флэнаган вполне мог бы конкурировать с фразеологическими русскими: историю о женщине с двумя дочерьми, оставшуюся без мужа и вынужденную зарабатывать на жизнь поддельными спиритическими сеансами, он рассказывает не спеша. При этом прочих жителей камера старательно игнорирует: вроде как у старшей дочки есть какие-то друзья, а в школе все предметы преподает карикатурный священник, исполняющий также функции директора. Бедной женщине нечем оплачивать двухэтажные хоромы и на горизонте (о ужас!) прорисовывается перспектива переезда, но тут младшая дочка связывается с покойным папулей, который, в свою очередь, принимается с той стороны помогать своему семейству. Потом, конечно, выяснится, что никакой это вовсе и не папуля, а сущность, похожая одновременно на садомазохиста и советского кинематографического Кощея в исполнении Георгия Милляра. Призрак забирается в девочку и начинается.

Флэнаган использует все, что попадается под руку и немедленно выбрасывает, никак не закрепляя приемы в сюжетной канве. То у него ребенок заговорит голосом умершего мужика, то по потолку поползет, то челюсть до середины живота у него отвалится. В доме, как водится, сами закрываются дверки, в подвале лежат скелеты, а ближе к концу авторы сценария заводят совсем уж скудоумную песнь о приспешниках доктора Менгеле, а вернее — дьявольских врачах-нацистах, которые всех мучали и убивали. В общем, если у кого в 2016 году поутру слипнется рот или еще какое непотребство случится, знайте — виноваты преступники Второй мировой. Из-за обилия многократно использованных ходов сюжет приквела по умолчанию не может выглядеть интересно, зато предсказуемости ему не занимать — очень это важно для современного ужастика. Наверное, наиболее интересным персонажем стал ухажер старшей дочки, причем уже после своей гибели — до этого момента он лишь умножал объемы коллективной тупости. Превратившись в висельника, молодой человек хотя бы попытался разогнать скуку, раскачиваясь на каких-то простынках под потолком проклятого дома. Все остальное — и белеющие глаза, и сэмплированный голос адского демона, и даже папуля с подсветкой, на секундочку вернувшийся с того света, чтобы дать дочуркам совет — вызывает лишь приступы неудержимой зевоты.

Зрителю воздадут за его недальновидность в расходах и перед титрами: концовка не менее предсказуема, нежели все предшествовавшее ей повествование, но она открывает Блуму и Бэю калитку в сад, где уже набухают почки будущих продолжений. Собственно, не имеет никакого значения, кто будет писать для них сценарии, кто руководить съемками, а кто стоять за камерой: чередовать якобы страшные картинки из затертого до дыр набора может всякий. Другое дело, что публике пора бы уже включить некие иммунные механизмы и стараться близко не подходить к творениям этих мастеров ужаса XXI века, которым и в голову не приходит попробовать придумать что-нибудь свое. Талантливые кинематографисты в этом жанре стараются не задерживаться, зато сама индустрия ширится и растет, и если так пойдет и дальше — скоро мы окончательно перестанем отличать заклятия и проклятия друг от друга. И большое кино наконец станет не знающим пределов сериалом про одного и того же полтергейста, который старается никого не убить, а если все-таки нечаянно умудряется, то без жестокости и крови — так, чтобы фильм получил заветный возрастной рейтинг 13+. Хотя российские прокатчики все равно все испортили цензом «детям до 16». На суть это все не влияет: не страшно, скучно, глупо и дешево.