Началась война, отец пошел в армию, а девятилетняя Нина - в первый класс. Большая школьная перемена - счастье детворы тех лет: каждый получал чуть подсахаренный кусочек черного хлеба. В то голодное время ребятня тянулась за пионерскими дружинами, мечтала стать комсомольцами. Заводила и первая хулиганка в своем классе, Нина не отличалась блестящими отметками, но за призовые места (третий разряд по плаванию) на школьных олимпиадах ей прощалось многое. Уже тогда эту непоседу увлекала общественная деятельность, начинал раскрываться талант прирожденного организатора. На глазах маленькой активистки время шаманства в далеком северном районе уходило в историю, наступало повсеместное утверждение советской власти. После седьмого класса Нина поступила в Биробиджанское педучилище на начфак. Лыжный спорт стал ее новым увлечением - соревнования, победы, медали. Кому, как не ей, было возглавлять комсомольскую организацию, профсоюзный комитет. Она с теплой улыбкой вспоминает своих педагогов: "Наверное, не всегда мы заслуживали четверок, но преподаватели относились с пониманием. Знали, что с тройками стипендии не дадут, а без нее было не прожить". По распределению судьба забросила активистку в Хабаровский край на станцию Верино. Скучать педагогу начальных классов не приходилось, успевала и работать, и отдыхать. Как-то на летней танцплощадке Нина до того расплясалась, что наступила на широкие брюки молодого морячка - как выяснилось, своего земляка. И вышло, как в песне поется: "Любовь нечаянно нагрянет..." ...С Тимофеем Ивановичем Бойко они чуть-чуть не дожили до золотой свадьбы. Два года назад его не стало. Вряд ли когда-нибудь Нина Степановна смирится с этой утратой. Вспомнит своего Тимошу и... слезы обжигают лицо. От учителя до депутата "Почему бы вам не переехать в город угольщиков? Там и квартиру получите", - предложили молодой семье в отделе народного образования. И в 1957 году Бойко поселились в Райчихинске. Растили дочку, трудились с огоньком. Способности организатора определили дальнейший путь Нины Степановны. Не успела примерить должность председателя горкома профсоюза работников просвещения, вызывает ее председатель горисполкома: "Без высшего образования дальше-то куда? Поступай в институт!" Вот тебе и раз, жизнь уже устоялась-устаканилась и вдруг снова за учебники... Но заветы Ильича не прошли даром для активистки и комсомолки, и филфак БГПИ пополнился еще одной заочницей. Потом Бойко выбрали в депутаты городского Совета, и Нину Степановну с головой накрыла родная стихия: вести за собой, отстаивать общие интересы. Это был расцвет "женского движения". Дружные команды женсоветов поддерживали порядок в семьях, создавали домовые комитеты, разворачивали самодеятельность. И в областном женском совете, который стал очередной ступенькой в ее работе, Нина Степановна занималась тем же: выезжала на места, организовывала, направляла, разбиралась. - О наркомании мы в то время и не слышали! Трудовое воспитание, вовлечение детей в кружки. Кипела большая политико-массовая работа, прививалась самая настоящая идеология. Напрасно это слово сегодня не принимают. Если кто-то не учился или нарушал общественный порядок, это было ЧП! Самым страшным судом мамы и папы считали родительскую общественность. Просто удивительно, какой порядок наводили энергичные советские женщины, такие, как Нина Степановна, - в красных косыночках, с торжественными клятвами на устах, участвовавшие в торжественной церемонии закладки письма для потомков 2000 года. Наверное, даже в кошмарном сне они не представляли, что последующее поколение станет заслушиваться "Мармеладной джагой", открыто распивать спиртное, ругаться в публичных местах. Что страна, в которой они живут, просто исчезнет. Напрасна ли борьба? Патриоты не капризничают и не выгадывают - идут, куда долг позовет. Нина Степановна из числа тех, кто думал "раньше о Родине, а потом о себе". И так всю жизнь. Была секретарем Благовещенского райисполкома, депутатом райсовета, заведовала отделом агитации и пропаганды Пограничного района Благовещенска. Возразила Бойко только однажды, когда ее пригласили на должность председателя обкома профсоюза работников культуры: - На нем замыкались все партийные городские и районные комитеты, СМИ, библиотеки, клубы, типографии... 11 тысяч членов профсоюза! Но требовалась большая работа по его объединению, и я согласилась. Видно, судьба такая - быть там, где сложнее, начинать с нуля, "бросаться под танк" - словом, слишком многое брать на себя. Глядя на ее характер, коллеги не сомневались - такая всегда справится. Правда, откровенная и прямолинейная, она так и не научилась обходить-сглаживать острые углы: - Против неправды, несправедливости или унижения достоинства человека я буду драться решительно и до самого конца. В лицо выскажу то, что думаю. Разве такое в наши дни услышишь: "Мы за каждого человека сражались!" В профсоюзах людей выслушивали, поддерживали. Чувствовалось и верилось, что есть на свете справедливость. Эти свои идеалы и отстаивала Нина Степановна. О путевочках по блату и прочих благах с ней даже заговаривать не решались - знали, что без пользы. Подчеркнутое уважение коллег к председателю не менялось, даже несмотря на извечные споры-несогласия Бойко с районными и городскими организациями. А хвалебными отзывами о ней можно завесить гигантскую доску почета. Впрочем, с утра до ночи на работе она пропадала не ради них: - Культурные традиции не увядали благодаря налаженному шефству над селами и погранзаставами. Теперь все это потерялось... На моей памяти самыми светлыми остались имена тех, с кем долго работала, кто меня понимал, поддерживал в трудную минуту: Николай Дьяченко, Мария Гарина, Нина Чупракова, Данил Кантемиров, Анатолий Горшков, Анатолий Белоногов, Геннадий Трушин... В то же время содрогнешься, когда узнаешь, с каким беззаконием и грубым отношением Нина Степановна сталкивалась в коридорах нашего областного Совета, в каких жестких закулисных "сражениях" участвовала и побеждала. По сей день душа болит от несправедливости и черствости людей, стоящих у руля - и тогда, и сейчас. - Современные служащие госаппарата беспокоятся лишь о себе. Не случайно подметил Владимир Путин: "Власть далека от народа". Особенно это чувствует мое поколение, которое зачастую смотрит на прилавки магазинов, как в музее на картины.. Благодарность от государства Будучи на пенсии, превратиться "в комнатные тапочки", присесть на завалинку или вовсе прирасти к дивану - перспектива распространенная. "Мы уже старики, свое отжили..." Разве таких мало, кто сам себя похоронил заживо? А ведь зачастую причина унылой серой жизни - всего-навсего полный ноль интересов. Глаза Нины Степановны и в 70 лет словно два горящих уголька. Ясно, что такая сложа руки не усидит. Новая "серия" в жизни Нины Степановны началась с ее прихода в общество российско-корейской дружбы "Рынрадо". Никогда ведь не поздно попробовать себя в чем-то новом. - А там вы кем работали? - спрашиваю. - Методистом-организатором, - простодушно отвечает Бойко. И это после "поднебесья", в котором она парила полвека! Никакой "звездности", никакого самомнения. Испытание властью пройдено на "отлично". Сегодня Нина Степановна - ответственный секретарь в общественной организации "Общество Россия - Япония". Благотворительная деятельность, мирные акции и в целом укрепление престижа области среди государств Азиатско-Тихоокеанского региона занимают сейчас мою героиню. Служение Отечеству красной ниточкой тянется через весь ее жизненный путь. Только властям оценить это, как видно, не по силам. Прошлым летом из Министерства культуры на предложение бывшего начальника управления культуры обладминистрации Анатолия Мишунина представить Нину Бойко к награде пришел отказ. Получается, что не достойна она, положившая много лет на честное служение общему делу, медали ордена "За заслуги перед Отечеством" второй степени? Парадокс какой-то... Думаете, хотя бы денежкой ее Отечество отблагодарило? Назначенную пенсию республиканского значения отобрало уже через год. Обзавидуешься такой "щедрости" за заслуги, за трудовые подвиги человека в нашей стране! - И в число госслужащих, - смеется Нина Степановна, - которые получают пенсию по семь-восемь тысяч, я не попала... Да, прежде мой труд оценивали грамотами, медалями и почетными знаками, но теперь он не значит ни-че-го. В своем российско-японском обществе совсем не "за доллары" знакомит она школьников, студентов, курсантов с государством и его событиями. Как и прежде, ведет дело всей своей жизни - прививает идеологию. Правда, теперь уже с позиций нового российского строя: - Нет, в том времени я не осталась! Потому что сама жизнь движется вперед, а значит, надо в ней оценивать адекватно и прошлое, и настоящее. ...Как-то призадумалась Нина Степановна о пройденном и пережитом. И теперь в пухлом блокнотике простой шариковой ручкой уже исписано несколько десятков страниц. "Хроника моей жизни" - назвала она свои воспоминания для детей и потомков, но уже теперь смущенно машет на это рукой: "Ничего они, наверное, не поймут..."

Возрастная категория материалов: 18+