А дожил стойкий ленинец до судного дня, потому что в начале июля в назначенный день и час не прибыл на Х съезд КПРФ, на который его делегировали рядовые амурские однопартийцы. Женщины и вино здесь ни при чем: Геннадий Ефимович не появился на партийном форуме по идейным соображениям. Они привели его на совещание антизюгановского толка, на котором он вкупе с единомышленниками отлучил от постов лидера партии Геннадия Зюганова и прозюгановских членов президиума и секретариата Центрального комитета КПРФ. Вождь такого предательства амурскому тезке не простил: "контрреволюционная деятельность" Геннадия Ефимовича стоила ему должности первого секретаря обкома партии. Президиум ЦК возложил исполнение обязанностей вожака коммунистов Приамурья на Станислава Горянского. Да, это тот самый Горянский, который возглавляет наш областной Совет народных депутатов. Поприсутствовать на "похоронах" Геннадия Гамзы как коммуниста, а в случае необходимости и подсобить в "погребальном процессе" из столицы прилетел секретарь ЦК КПРФ Николай Арефьев. Однако зачисленный в "покойники" уходить из коммунистической жизни категорически не собирался. Зайдя в актовый зал областного совета профсоюзов, Гамза, ничтоже сумняшеся, взял курс на стол президиума, за которым уже находился Станислав Горянский. Тем самым Геннадий Ефимович в очередной раз дал понять, что московский вердикт о его освобождении от занимаемой должности он не признает. Так, рядышком, они простояли у микрофона за столом президиума без малого час. Все это время зал решал, кому открыть пленум. Недавние друзья-товарищи разделились на два непримиримых лагеря: на сторонников и противников Гамзы. За Геннадия Ефимовича насмерть стояла верхушка амурской парторганизации - Петр Птушко, Григорий Бекетов, Надежда Ульянич, Александра Платаева, а также несколько секретарей райкомов партии, в частности Геннадий Петренко из Серышева и Александр Шишков из Ивановки. В основном же периферийные партийцы выступили против своего бывшего начальника. Соратники Гамзы пытались доказать неправомерность карательного решения президиума ЦК. Нескончаемым потоком лились взаимные упреки, обвинения, вплоть до оскорблений: - Гамза, уйди с трибуны и сядь в зале, ты теперь никто! - Или милиционера позовите, или же я сейчас сам его оттуда сниму. - Не затыкайте мне глотку, я орать тоже умею! Страсти накалились до предела, кажется, еще чуть-чуть, и начнется потасовка. Гамза в очередной раз ставит вопрос об удалении с пленума телевизионщиков. Кстати, первое, что он сказал, появившись в зале, было: - А почему здесь пресса? Выясняется, что тех, кто за Горянского, больше, поэтому журналистская братия остается в зале. В конце концов компромисс находится: пленум открывает самый старший по возрасту участник - Александр Павлович Усов. О чем говорил в своем докладе Станислав Горянский, догадаться нетрудно. Наступает черед прений. Сторонники Гамзы выступают в одном ключе: Зюганов виновен за все поражения партии за последние годы и должен уйти в отставку. Позицию их противников лучше всех озвучил глава администрации Бурейского района Павел Штейн: - Я тоже не в восторге от Геннадия Зюганова. Но надо было цивилизованно его переизбирать, на пленуме или на съезде, а не втихушку, на теплоходе с кучкой фракционеров. За это предательство, а также за бездарное руководство областной партийной организацией предлагаю освободить Гамзу от должности первого секретаря обкома и исключить из партии. Когда стали известны итоги голосования, Геннадий Ефимович впервые за шесть с лишним часов работы пленума заулыбался. До снятия его с поста "первого" не хватило одного голоса, а за исключение из членов КПРФ вообще проголосовали 11 человек из 36. Сразу после голосования слово взял москвич Николай Арефьев. Он напомнил собравшимся о существовании постановления президиума ЦК, согласно которому Геннадий Гамза с 3 июля есть рядовой член партии, и решение областного пленума не в силах его отменить. Испытания Геннадия Ефимовича не закончились. Его дело будет вновь рассмотрено на внеочередной областной партийной конференции, которая намечена на 25 сентября.