- Степан Павлович у нас - золотые руки, все умеет делать. Даже если сотворит самолет, мы не удивимся, - так отрекомендовали его в сельском Совете. Зеленые ворота, управляемые небольшим колесом, открываются легко, вода в усадьбу поступает из большой бочки, получается почти взаправдашний водопровод. Крыша над сараем, где уголь хранится, легко съезжает на небольших колесах, и КамАЗ свободно заходит в угольник. А собачья будка во дворе у деда Степана просто «оч.умелые руки»: двухкомнатная, одна стена из стекла, поэтому в холода там настоящая теплынь. А у входа в зимнюю кухню самый настоящий питерский фонарь, ну почти точь-в-точь, как на Мойке или на знаменитом Невском. - Это я в Ленинграде увидел. Так мне фонари тамошние понравились, что я себе примерно такой и сделал, - поведал нам Степан Павлович. Он родился в Лиманном, семья была большая, рано остался без матери. Окончить пришлось всего четыре класса, хотя, по признанию деда Степана, азы наук постигать ему сильно хотелось. - Учиться было не за кем, потому мой рабочий стаж начинается с 1941 года. Тогда было все для фронта, все для победы. И они, полудети-полуподростки, работали вместе со страной от зари до зари. Вера Васильевна в двенадцать лет пошла телятницей на местную ферму, а в тринадцать ей доверили группу коров. - Я ростом большая была и робыла як вол, - вспоминает она. Они поженились в 1950 году. Баба Вера вспоминает тот момент с характерным украинским юморком: - Люди нас познакомили, всем пожалился, что матери нема, ну я и пожалела. А коли свататься приихалы, то, дивлюсь, один из сватов без одного глаза. Я думала, шо это мой жених, не разглядила. Хотела в окно тикать... Ее Степан оказался работящим, каких свет не видывал. Себя он называет «доктором по железу». Всю жизнь мастером-наладчиком отработал. И пожалуй, нет такой железки, с которой бы он не управился. Его никто этому не учил - это все Божий дар, или, как говорит Степан Павлович, от природы. У него в жизни было две мечты: первая - купить машину, вторая - съездить с женой и сыном отдохнуть на берег Зеи, было у него там заветное место. Первую мечту осуществил, вторая так и не исполнилась: - Все некогда было, на работе сутками пропадали. Однажды был такой казус - родная собака не признала Степана Павловича, когда он возвращался из гостей в парадном костюме. Бобик так залаял на него, что пришлось голос хозяину подавать. Псина потом долго стыдливо прижималась к земле и заискивающе виляла хвостом. Прости, мол, хозяин, сам виноват - в парадное вырядился. Зимняя кухня у Скоморошко больше похожа на краеведческий музей. Добрую треть занимает пузатая русская печка, на стенах - ряды черно-белых социалистических фотографий. Там Скоморошко совсем еще молодые, их многочисленная родня и односельчане. - Я хлеб пеку тильки в русской печке. А какое там мясо получается! - улыбается баба Вера и продолжает: - Ось, хлопцы, я же хохлуша - дуже сало люблю и своим наказываю: как начну помирать, губы салом не мажьте, а то воскресну... - смеясь, выпалила она. Степана Павловича многие созывы избирали депутатом местного и районного Советов. Практически все сельские дороги и посадки сделаны с его участием. И по сей день добрая половина села идет к нему за советом и помощью, зная, что по железной части лучшего «доктора» не сыскать. - Я никому не отказываю, чем могу, всем помогаю, - говорит Степан Павлович. Супруги Скоморошко и сегодня в свои за семьдесят минуты не сидят без дела. Их трудовой стаж - без малого сто лет на двоих, а пенсия 3400 рубликов, и тоже на двоих. Вот такая арифметика жизни. Они остались людьми своей страны - советской. Сегодняшнюю жизнь практически не понимают. Не понимают, как можно быть молодым и не работать. Почему разоряется родное село, хлеб растить невыгодно, а животноводство и вовсе убыточно. Миролюбивые старики Скоморошко в один голос заявляют, что «Ельцина бы разодрали, шо наробив со страной». С их страной... Еще они, чистые сердцем, убеждены, что если бы их бывший председатель Волошин поднялся с того света, то от увиденной жизни его сразу бы расшиб инфаркт. На вопрос, о чем в жизни жалеют, они в один голос отвечают: - Надо было бы меньше работать, а то жизни-то и не было, одна работа. Их век труда Родина оценила унизительной пенсией-подачкой. Таких «благодарностей» по стране великой миллионы. Но дед Степан и баба Вера, провожая нас за калитку, разом сказали, что они самые счастливые на свете: «У нас такой сын замечательный и внуки с невесткой, чего еще надо?» Действительно, чего еще надо, коль в сердце радость живет? А за жизнь вашу поклон вам земной и, как говорится, многие лета.