Она всегда открыта для прессы, всегда находит время, чтобы прокомментировать конкретный судебный случай, рассказать читателям о нашумевшем деле. Парадная мантия висит где-то в шкафу, на коленях мурлыкает кот, но Елена, поглядывая на красный огонек включенного диктофона, по многолетней привычке взвешивает каждое слово, стараясь и здесь быть беспристрастной и справедливой, как и положено судье. Работы отца экспонировались в Третьяковке "Мне посчастливилось жить в большой семье, бабушек и дедушек знать. Такая семья наложила определенный отпечаток и на мой образ жизни, на привычки, взгляды. У меня очень честным и порядочным человеком был отец. Правду-матку в глаза резал, хоть, бывало, и получал за это. И мама такая же. Она очень сильно ругала за вранье и всегда чувствовала, если мы старались в чем-то слукавить. У меня с детства осталось ощущение, что если я совру, это будет видно абсолютно всем. Папа умер слишком рано, в 45. Он у нас в Благовещенске был знаменитым художником, работы его экспонировались даже в Третьяковке в Москве. По одной из ветвей мы родственники знаменитого Василия Сурикова. Это здорово - осознавать, откуда твои корни. Я думаю, это как-то влияет на последующие поколения, если человеку дано что-то по крови. Младшая сестра - художник-дизайнер, ей этот талант передался, а мне от родителей передалось такое вот обостренное чувство справедливости. Мысль стать юристом мне в голову пришла, и достаточно твердо, в 8-м классе. Я в школе была борцом за справедливость, меня очень коробило лицемерие. Я этого терпеть не могла, всегда высказывала вслух и получала за это шишки. На шишках мы учимся, но лично во мне эти вещи оказались неистребимы. Я себя почему-то представляла именно прокурором, хотя, разумеется, совершенно не знала этой работы - только по фильмам: говорить обличительные речи, доказывать чью-то невиновность. Хотелось устанавливать торжество справедливости. Сейчас уже не думаешь высокими категориями: вот я вершу судьбы. Это моя работа. Пусть иногда очень тяжелая и морально, и физически... К своей профессии я шла тяжело. Самый ближний вуз был в Хабаровске, и только с заочной формой обучения, нужны были два года трудового стажа. Пошла в милицию. Два года отработала, поехала поступать и не прошла по конкурсу. Но меня это не сломило, из правоохранительных органов не ушла, в МВД работала, потом секретарем в суде, но в вуз удалось поступить только в 1988 году, уже имея в семье двух маленьких детей. Учиться заочно было неимоверно тяжело. Представляете, какие были годы - в Хабаровске ни света не было, ни отопления, трамваи не ходили, в магазинах все по талонам. Сумка с едой, сумка с учебниками - и вперед на сессию. Трудности слабого человека ломают, а сильного, наоборот, закаляют, я так думаю". Ложь всегда имеет подоплеку "У меня в практике несколько оправдательных приговоров, в том числе и по делам об убийствах. Оправдательные приговоры, которые прошли все инстанции. Представляете, что это такое - обвинить человека в убийстве, которого он не совершал? Это не ДТП, не кража, а самое тяжкое преступление - в любом государстве, в любом обществе так считается. Когда в первый раз удалось оправдать невинно осужденного? Я тогда еще прокурором работала в областной прокуратуре. Поступила надзорная жалоба по уголовному делу. Мужчину приговорили к пяти годам лишения свободы, и он уже отсидел три к тому времени. В кассации дело рассматривалось, оставили приговор без изменений, в удовлетворении надзорной жалобы в суде тоже отказали. Я запросила дело в суде, внимательно изучила его. И вижу - человек-то невиновен, три года из его жизни просто так вырвано. Преступление было - дорожно-транспортное происшествие, повлекшее смертельный исход. Пьяный тракторист выписывал зигзаги по дороге, водитель уазика, чтобы избежать столкновения, свернул на встречную полосу, а тут и тракторист вильнул рулем. От удара взорвался бензобак машины, водитель успел выскочить, а пассажирка погибла. Его и обвинили, потому что уазик находился на полосе встречного движения. А что трактор за мгновение до этого тоже находился на встречной - не оценили. Хотя есть и показания свидетелей, и на схеме видно, куда повернуты колеса. Но внимания не обратили. Или постарались не обратить. Когда стала глубже вникать, выяснилась подоплека: тракторист мало того что был пьян, он был лишен прав, а съездить по делам в соседнее село его отправил директор хозяйства. Если бы за преступление пришлось отвечать трактористу, потянули бы и директора, члена партии. Вот и нашли другого виновного, а суд сразу не разобрался. Когда после подготовленного мною протеста приговор отменили и человека освободили, я была просто счастлива. По этому поводу есть стихи: Иные говорят на черного стервятника, Что белый он. Я дура? Нет. Я точно знаю его цвет. Вопрос другой уместнее задать: Зачем иным так очевидно лгать?" "Судья всегда стоит перед выбором между лжецом и человеком, говорящим правду. Правду человек говорит, потому что она и есть правда, потому что так было. А лжет, оттого что ему это необходимо по каким-то причинам. Одно дело, когда у правды достаточно объективных доказательств помимо свидетельских показаний, а другое - когда только слова свидетелей на весах. В таких ситуациях я очень взвешенно подхожу к вопросу о виновности. Не случайно в законодательстве существует такое понятие, как презумпция невиновности - т. е. все сомнения толкуются в пользу обвиняемого. Почему? Вот на случай такой ошибки. Наверное, это правильно, потому что верх несправедливости - посадить невиновного. А для виновного - того, кто ушел от ответственности таким способом, есть Бог - он все равно его накажет. Это мое глубокое убеждение. За каждый свой грех человек все равно ответит". Закон суров, но это закон "Говорят, профессия накладывает отпечаток. Судья должен очерстветь, чтобы изо дня в день выслушивать истории о человеческих зверствах, с холодной головой анализировать поступки и движения души, которые нормальному человеку не привидятся и в горячечном бреду. Бывает, я задаю сама себе такой вопрос: а не очерствела ли я? Спокойствие появилось, но черствость - нет. Все равно в душе сопереживаешь. Бывает, слушается уголовное дело, где истязают детей или женщин избивают, слушаешь показания родственников убитого и просто слезы на глазах появляются. А ведь судья всегда лицом к людям, меня все видят. Склонишься над столом, начинаешь дело листать, чтобы слезы из глаз ушли и дрожь в голосе не выдала. Но когда садишься писать приговор, полностью отключаешься от всех эмоций и смотришь только на факты. Тебе необходимо составить документ - очень важный документ, именем Российской Федерации". "Я работаю председателем суда уже почти 10 лет. Срок достаточно солидный, чтобы какую-то переоценку ценностей сделать, подвести какие-то итоги. Я всегда старалась добросовестно работать и судить честно, по справедливости. Это во мне, наверное, неистребимо - как в школе я всегда заступалась за тех, кого неправомерно обижают, так и сейчас. Я не говорю, что я не допускала ошибок. Конечно же, я их допускала, но совесть у меня перед людьми чиста. Всем прямо в глаза смотрю. Естественно, никогда судьей не могут быть довольны все стороны. Но я всегда стараюсь, чтобы решение, которое принимаю, было справедливым. У врачей есть принцип: не навреди. Я думаю, что он применим и к судьям. Когда я не могу добраться до истины, я включаю именно этот принцип. И, знаете, не было такого, чтобы по отношению ко мне человек, которому отказано, пылал злобой. По крайней мере, я не помню". "У судьи нет такой нормы, как у врача: столько-то минут на каждого пациента. Можно неделю или месяц в одном процессе сидеть. А бывают небольшие дела, их по пять-шесть за день успеваешь рассмотреть. Нет разницы - гражданское или уголовное. И в гражданском можно надолго завязнуть. Наиболее сложные - это споры о жилье, особенно между разведенными супругами, трудовые конфликты между подчиненным и начальником. Очень радостно, когда удается к мировому соглашению прийти. Это, наверно, одна из важных целей правосудия - людей помирить, примирить". "Судья не должен сбрасывать со счетов интуицию. Я столько раз убеждалась - если человек не совершал преступления, очень сложно написать более-менее логичный приговор. Бывает, в заседании рассматриваешь дело: вроде бы все так и было, как следствие установило. А идешь в совещательную комнату писать приговор - не получается. Условие тайны совещательной комнаты необходимо еще и для того, чтобы судья мог остаться наедине с делом и мыслями, впечатлениями, вынесенными из судебного процесса". "По-моему, в судах у нас работают настоящие альтруисты. Меня очень волнует проблема оплаты труда секретарей, водителей и других технических работников судов. При очень сложной, напряженной и ответственной работе они получают очень мало: секретари - в пределах трех тысяч рублей, у водителя - полторы тысячи, а ведь он, перевозя судей, судебные документы, также подвергается дополнительному риску. Судьям за опасность их профессии государство доплачивает, а ему почему-то нет". "Я бы не состоялась как юрист, как профессионал без своих учителей. Это Галина Васильевна Осипова, Татьяна Григорьевна Марданщина, Анатолий Иванович Танченко, Владимир Ефимович Теркин, Нина Павловна Пронина, Тамара Васильевна Комогорцева, Владимир Иванович Терещенко, Алла Семеновна Тертышная. Эти люди научили меня, что с законом нельзя лукавить. Что закон превыше всего. Есть такое латинское выражение: "Dura lex, sed lex" - закон суров, но он закон. Именно эти люди научили меня, что нельзя закон подстраивать под ситуацию, необходимо применять его, как он того требует. Они учили меня, что нельзя зависеть от ситуации - из ситуации надо выходить, и выходить достойно. Нельзя попирать закон ради собственных интересов. И еще одному человеку я очень благодарна в жизни. Он показал мне, что такое настоящее зло и настоящее добро. С его помощью я поняла, кто для меня настоящий друг, а кто, как поет Высоцкий "и не друг, и не враг, а так". Очень многое благодаря ему я увидела по-новому. Этот человек - председатель областного суда Сергей Николаевич Семенов. Семейная профессия и обвинительный приговор "Похоже, юриспруденция становится нашей семейной профессией. Я хотела, чтобы дочери занимались языками. Но произошла одна ситуация... Старшая дочь готовилась к поступлению, я наняла ей репетиторов из числа преподавателей вуза, а они начали взятку вымогать. У кого бы другого, но у меня!.. Наверное, кто-то бы мог пойти на это ради ребенка, но не я. Сказала дочери: иди сдавай экзамены. Конечно, Алена не поступила - не прошла по конкурсу. Мы с ее отметками пошли в МАП на юрфак, я совершенно официально заплатила за учебу, и вот она уже диплом пишет. Работает следователем, ей нравится: работает мысль, работают мозги. Маша, посмотрев, как Алене пришлось поступать, на следующий год (они у меня погодки) заявила: "Никакими языками заниматься не буду. Тоже пойду на юрфак, буду справедливость защищать". Каждая семья - это отдельная планета, живущая по своим законам. Если бы я даже переступила через себя, эту взятку дала, дети бы меня осудили". "Что самое тяжелое? Вынести обвинительный приговор. Особенно если подсудимый пришел в зал сам из дома, а его уводят под конвоем. Да, он виновен, он был зверем, когда совершал преступления, но я его не видела там. А тут передо мной сидит человек. Рядом в зале его родные, мама, которые надеются, что все обойдется". Но суд обязан принять такое решение, потому что преступник этого заслужил. "Здравствуйте, уважаемая редакция. Пишет вам Наталья Борисова из села Игнатьева. Я обвинялась в умышленном убийстве своего брата. Следствие не желало слышать моих доводов и не слышало их. В течение нескольких месяцев длился этот кошмар. Когда дело передали в Благовещенский районный суд, я окончательно потеряла надежду на справедливость, мысленно на много лет попрощалась со своими маленькими детьми и матерью. Только тот, кто прошел через подобное, в состоянии понять, насколько тяжело мне было. Но когда начался суд, я увидела перед собой спокойного уверенного судью, который не отбывал рабочий день и не старался меня любыми путями засадить за решетку, а хотел разобраться в ситуации. Судьей была Севостьянова Елена Викторовна. Проживая в Благовещенском районе, я знаю, что этот человек спас не одну невинную душу. Разобралась она и с моим делом, вынесла оправдательный приговор, и меня признали невиновной. У меня возродилась вера в справедливость и истинное правосудие. Я так ей благодарна, она судья от Бога".

Возрастная категория материалов: 18+