Что у них сегодня на обед? Интересно, что журавли ищут в поле так близко от автомобильной дороги? Оказывается, запасаются кормом перед предстоящим перелетом в теплые края. В этом трудном пути им потребуется много сил и энергии. - Сейчас у журавлей время кормежки, - говорят нам в Муравьевском парке. - Сегодня их можно увидеть на полях в огромном количестве. Раз можно, то почему бы не увидеть? Садимся в машину Натальи Громовой, учительницы из Куропатинской школы, и снова едем на поля. - Зарaнее откройте окна в машине, - предупреждает она нашего фотокора. - Журавли - птицы пугливые, при малейшем шуме сразу встают на крыло.Фотографировать придется очень быстро. Ближе чем на полкилометра не подъедешь. В поле журавли питаются остатками урожая: пшеницей, соей, кукурузой. После уборки этого добра остается немало. Птицам на обед хватает. На территории Муравьевского парка даже есть специальная деляна, которую не убирают с осени для того, чтобы у журавлей была пища, когда они вернутся к нам весной. Улетают эти гордые птицы потому, что в суровую амурскую зиму остаются без пропитания. Маршрут перелета лежит через Китай. Там они останавливаются передохнуть на рисовых полях. Но китайские крестьяне охраняют свои посевы, к тому же журавлиное мясо считается у них деликатесом. Вот и ставят на птиц ловушки, устраивают на них охоту... Поэтому журавли стали такими осторожными - близко к себе человека не подпускают. Этих красавиц увидеть стоит Замечаем небольшие стайки пернатых справа от машины. Посоветовавшись с Натальей Александровной, сворачиваем в их сторону на проселочную дорогу. Темные силуэты хорошо различимы вдали. Видим даже журавлиную семью: мама, папа и маленький журавленок. Но птиц трудно застать врасплох. Чуть заслышав шум мотора и заметив машину, сразу же устремляются ввысь. Распугав всех в окрестностях и попав в тупик, поворачиваем назад. Немного отъехав, оглядываемся - журавли снова потихоньку возвращаются на свои места. - Они только осенью собираются в большие стаи, - говорит Наталья Громова, - готовятся к перелету, запасаются кормом, облетывают молодых птиц. Летом журавлиные пары живут обособленно. Самец никого не пускает на свою территорию, защищает ее от других. Болото - это вторая после поля «столовая» журавлей. Здесь они могут отведать свежую рыбку, лягушку или даже разбить клювом какую-нибудь ракушку. К ближайшему царству водяного мы и направляемся. Над дальней сопкой кружит стая. Вдруг взмывает к небесам, а через мгновение кругами снижается к земле, разбиваясь на звенья по нескольку птиц. И каждое из них выполняет в полете причудливые фигуры - то геометрически правильные, то совершенно хаотичные. Завораживающее зрелище. Пробравшись сквозь траву выше человеческого роста, оказываемся на пологом склоне, с которого хорошо виден болотистый луг. Стараемся не шевелиться и несколько секунд разглядываем этих удивительных птиц с большими крыльями, длинными ногами и крепким клювом. Но журавли все же услышали шум и через несколько мгновений уже парят высоко в небе. Возле самого дальнего озерца видны три ярко-белые точки, но и они быстро отдаляются к линии горизонта. Это семейство японских журавлей. Увидеть их даже так далеко - большая удача. До этого нам встречались только даурские. Любовь и журавли В тот день нам все-таки удалось увидеть журавлей совсем близко - в нескольких метрах от себя. На территории парка в добротном вольере по соседству с утками-мандаринками и гусями-сухоносами живут два журавля: мальчик и девочка. И хотя им не нужно думать о пропитании и о долгих перелетах в другие страны (об их еде и самочувствии заботятся местные сотрудники), в жизни этих птиц было немало трудностей. Журку, которой три года, в начале лета привезли сюда из московского зоопарка. Здесь журавлиха подхватила вирус, долго болела, ее с трудом удалось вылечить. Журавль, еще совсем молодой - всего год от роду, вырос в Хинганском заповеднике. Когда подрос, его выпустили на волю, но он снова вернулся к людям. Непросто им было ужиться друг с другом. Журавль сначала обижал девочку: бил клювом, не пускал на свою территорию. Пришлось разделить птиц - поперек клетки натянули сетку. Но парочка почему-то стала общаться через нее, а вечером Журка ложилась спать со своей стороны под боком у журавля. Вскоре сетку сняли, и теперь для общения птиц помех нет. Журавли очень трудно размножаются в неволе, им сложно найти подходящую пару. Если птица привыкла жить одна, уговорить ее принять другого журавля очень сложно. Журка в московском зоопарке жила в одной клетке с другой журавлихой, поэтому так быстро нашла общий язык со своим новым соседом. А раз так, то, наверное, это надолго: журавли - однолюбы, всю жизнь хранят верность своим половинкам. Сотрудники парка надеются, что наши журавли смогут образовать пару. Для нас это будет повод рассказать романтическую историю любви таких удивительных птиц. Дело найдется каждому Муравьевский парк манит не только птиц, но и людей. Аамериканский гость Керт Ханжин не отходит от вольера, где живет пара гусей-сухоносов, прародителей домашних гусей. Их привезли минувшим летом, когда парк вплотную приступил к реализации программы по реинтродукции этих птиц. Гуси-сухоносы, популяция которых на Дальнем Востоке сократилась до тысячи особей, будут размножаться в вольерах, а потом их станут выпускать в живую природу. Белолобый гусь и гусь-гуменник, каждую осень останавливающиеся в этих местах по дороге в теплые края, попутно заберут с собой выращенных в неволе молодых птиц. Вернувшись весной в родные места, сухоносы совьют здесь гнезда и выведут потомство. Задача Керта - определить, как его организация может способствовать реализации проекта. Орнитолог видит разные способы помощи парку. В США в штате Коннектикут, где он работает директором программы по водоплавающим птицам, могут выращивать птенцов (такой опыт уже есть) и отправлять в Муравьевский парк. Предлагают также обучить специалиста, который станет работать с гусями, найти природоохранные деньги для реализации программы. Что касается самого проекта, то Ханжин выразился очень образно: - Это не маленькое яйцо, которое просто приготовить, а большой и сложный торт... Кстати, американский ученый высоко оценил деятельность парка: - Я вижу место, где многое сделано при весьма ограниченных возможностях. Я вижу место, которое является очень важным в миграционных маршрутах птиц, включая и водоплавающих. Я вижу потенциальное место, где дети могут открыть для себя природу, увидеть ее совсем другой, намного интересней той, что в городе. Я вижу демонстрационную ферму внутри парка. И, конечно, журавлей. Таким образом, у нас очень много причин, чтобы вас поддержать. Амурским черноземам нет цены В этот день мы познакомились в парке с почвоведом Мариной Скрипниковой из Москвы. Ее пригласил директор Муравьевского парка устойчивого природопользования Сергей Смиренский, который много внимания уделяет сохранности почв на заповедной территории. Вместе с Мариной Игоревной ему удалось добиться того, чтобы уникальные амурские черноземы (такие есть и в парке) были внесены в Красную книгу почв России. Кроме того, они работают над реализацией идеи о возрождении в наших местах прерии - луговой степи. - У Сергея Михайловича есть хорошая идея: сильно измененные луговые почвы, у которых потерян самый плодородный, верхний, горизонт и на которых растет одна полынь (это бывшие пахотные земли, брошенные крестьянами), восстановить до прежнего состояния, - рассказывает Марина Скрипникова. - Он привлекает меня, чтобы я выявила эти площади.Приглашает и биоботаников, чтобы они могли восстановить здесь растительный покров. Получается совершенно уникальная ситуация: у нас будет не просто настоящая луговая непаханая почва. Этот участок земли, испорченный людьми за очень короткий срок, покажет, как не надо обращаться с природой. Почва вернется к своему первозданному облику после позитивного воздействия группы ученых. Но это дело нескольких лет. А пока Марина Игоревна натягивает на себя рабочую амуницию - теплую куртку, болотные сапоги. Глядя на нее, снаряжаемся и мы на болото. Интересуемся: далеко ли идти. - Метров триста, - откликается почвовед. Эти сотни метров по болоту, которое она называет палеоозером, по узкой, едва заметной тропе, соединяющей его берега, нам кажутся километрами. Вспоминаются почему-то страдания бедной Лизы Бричкиной из романа Бориса Васильева «А зори здесь тихие»... Наконец оказываемся у рукотворной ямы. Это раскоп, из которого почва с четырех горизонтов берется на анализ. Взятые из него образцы отправят на исследования в Москву. - Вот так: все ездят, как люди - с нормальным багажом, а мы по тридцать килограммов земли из каждой командировки с собой везем, - смеется Марина Игоревна. Оставив почвоведа и ее помощника Олега на раскопах, возвращаемся на «базу». День близится к концу. И мы возвращаемся в тесный, шумный и пыльный город, зная, что в Муравьевский парк мы приедем еще не раз.

Возрастная категория материалов: 18+