Компании поручено провести 2284 км первой очереди восточного нефтепровода к тихоокеанскому побережью. Ведь широкая общественность почти ничего не знает об этой организации и о самом проекте. О том, что именно и когда будет построено на севере Приамурья, у жителей области тоже была весьма скудная информация. А отсюда, прямо скажем, недоверчивое отношение к будущей стройке, хотя она по значимости не уступает БАМу. И вот делегация Амурской области на омской земле, где находится ОАО «Транссибнефть» и большинство его структурных подразделений. И это будет!

Программа нашего двухдневного пребывания была плотной и составлена так, чтобы гости из Приамурья получили исчерпывающий ответ на главный вопрос: что будет построено в Тындинском и Сковородинском районах в ближайшее время? И все же, когда нас знакомили с работой Омского РНУ — районного нефтепроводного управления (аналогичную структуру запланировано создать неподалеку от Сковородина, вблизи Большого Невера), глава Сковородинской райадминистрации Анатолий Гайнутдинов вместе с коллегой из Тындинского района Евгением Бойкиным и автором этих строк неустанно задавали один и тот же вопрос: а это у нас будет? «Это» означало многое: нефтеперекачивающая и линейная производственно-диспетчерская станции, химико-эколого-аналитическая лаборатория, служба безопасности, резервуарный парк, ремонтно-восстановительный поезд...

— Будет! Ведь будущее Сковородинское районное нефтепроводное управление вряд ли чем станет отличаться от четырех таких же действующих в «Транссибнефти», если не считать того, что у нас все будет новым, а значит, еще более надежным, современным. Равно как и нефтеперекачивающая станция с ремонтно-восстановительным поездом в Тындинском районе. «Построим, смонтируем оборудование, наладим телемеханику, автоматику, научим ваших специалистов всему, что знаем сами, и работайте, — поясняли терпеливые омичи. — У вас будет гораздо больший запас прочности, стабильности».

Запас прочности

Опущу техническую терминологию специалистов по строительству и эксплуатации магистральных нефтепроводов. Перескажу главное и всем понятное — то, что знаю сама и члены амурской делегации, а теперь узнают и читатели «Амурской правды». Процесс перекачки «черного золота» под землей управляется автоматикой и телемеханикой. Малейший сбой в работе нефтепровода или станций, находящихся за сотни километров от диспетчер-ского пункта, мгновенно будет высвечен на мониторах. Внутритрубная диагностика проводится специальными снарядами, которые движутся вместе с нефтью, не нарушая режима перекачки, выявляя дефекты. Все оборудование проходит плановый ремонт, в том числе и нефтепровод. В случае падения или отключения напряжения подключаются резервные источники питания, которые обеспечивают работу телемеханики. Если требуется больше времени на ремонт, то используются передвижные электростанции. Словом, в этом смысле тут все имеет солидный запас надежности, как и связь, например. Помимо двухканального круглосуточного режима связи, есть городские телефоны, радиосвязь. Можно задействовать местную АТС с выходом на межгород, есть связь со смежными линейно-диспетчерскими пунктами.

На нефтеперекачивающей станции Омского РНУ в смену работают лишь два оператора, но штат колеблется в пределах 90 — 100 человек, потому как и тут во главу угла ставят техническое обслуживание. Здесь все двигатели обвешаны какими-то датчиками. Проверяется исправность оборудования: изоляция, вибрация, уплотнения, протяжка креплений, прокрутка роторов... И все это ради надежности, качества, безопасности, систематического повышения культуры производства. Такое же отношение к работе омичи «привьют» и своим амурским коллегам: наши должны не просто набить руку, поработав месяц-другой на предприятиях «Транссибнефти». Они должны впитать в себя всю степень ответственности, которая ляжет на их плечи. Ведь в том же Сковородинском районном нефтепроводном управлении резервуарный парк будет втрое мощнее, чем в омском. Без добросовестного отношения к делу в «Транссибнефти» не проработаешь и дня, причем оно проявляется сплошь и рядом, в больших и малых делах. Знаете, как укладывают плети трубопровода? Только на подготовленное и пронивелированное дно траншеи с дальнейшим выполнением всех регламентных работ. Словно труба — дитя малое.

— Так оно и есть: как уложим свое дитя, так оно и «спать» будет, — улыбается начальник ремонтно-строительной колонны N 3 Омского РНУ Олег Дзюман. — Никогда мы трубу замерзшим грунтом не засыпаем. Вдруг нечаянно поранится изоляция! Потому свариваем плети и копаем траншеи почти одновременно, чтобы грунт не успел промерзнуть. Работаем так: утром — плеть, днем — траншея, вечером — плеть уже в траншее.

На глазах членов амурской делегации это действо именно так и происходило. В вечерних сумерках (колонна работает круглосуточно) далеко видны были всполохи сварки, чуть поодаль громыхал экскаватор, а рядом с «вахтовкой», которая привезла гостей на трубопровод, трудились другие специалисты. «Художники», как их по-свойски называют на трассе. После того как проведена дефектоскопия сварного шва и не выявлено никаких замечаний, место стыка очищают пескоструем, разогревают газовыми горелками, к работе тут же приступают «художники». Правда, вместо палитры красок у них банка с жидкой изоляцией, но мазки от этого только увереннее наносятся. Надо, чтобы изоляция на месте стыка была как заводская, трехслойная, и те же 2,5 мм толщиной. Тогда труба будет надежно работать лет 40, а то и больше.

— Видите, у каждого стыка написан столбик цифр? — под непрекращающийся шум горелок до нас пытается докричаться Михаил Матвеев, заместитель начальника Омского РНУ по строительству. — У каждой плети свой «паспорт».

Указываем не только длину трубы (причем в сантиметрах), ее заводской номер, но и бригаду, которая варила стык, его порядковый номер. Ответственность в нашем деле превыше всего.

— У нас так же будут укладывать трубопровод?

— Разве две тысячи километров первой очереди восточного нефтепровода должны чем-то отличаться от уже действующих в «Транссибнефти» почти пяти тысяч. В Амурской области только 25 километров пройдут над землей, остальные 571 в траншеи уложим. У магистрали ВСТО запас прочности будет гораздо больше — трубы-то новые и почти в полтора раза толще. Да и сами трубы изначально закладываются с пятикратным запасом прочности — так положено. Перед пуском в эксплуатацию каждый участок нефтепровода пройдет дополнительные испытания водой под давлением в 1,25 раза больше, чем у нефти. Такой механизм ответственности в «Транссибнефти» не годами, а десятилетиями отработан.

Бесценный капитал

Уверенность в будущем, 50-летний опыт работы, солидный капитал, новая техника, обоснованные планы, современные технологии — всем этим сполна владеет ОАО «Транссибнефть». Что еще нужно хорошей компании? Люди — тот самый бесценный капитал, который движет всем. В компании это отлично понимают. Потому тут такое уважительное отношение к специалисту. В чем оно проявляется? В большом и малом. Средний размер выплат из негосударственного пенсионного фонда составляет в акционерном обществе «Транссибнефть» более 1200 рублей в месяц. Неплохая добавка к государственной пенсии. Действует льготное кредитование для желающих купить квартиру.

Четырежды в неделю работает оздоровительный комплекс, где парятся, плавают и тренируются бесплатно. В каждом подразделении ОАО есть Доски почета ветеранов труда, лучших по профессии. Причем эти смотры профессионального мастерства проводятся не для галочки, раздачи премий и подарков. Победившая на недавнем конкурсе лучших по профессии в «Транссибнефти», а затем и на международном смотре лаборант Ольга Терентьева была назначена начальником аналитической химической лаборатории Омского РНУ. И теперь ее представляют гостям так: «знаменитость «Транссибнефти», смущая умную девушку. Впрочем, она не без гордости считает, что каждый химанализ в ее лаборатории может претендовать на тему кандидатской диссертации. Особенно в области экологии.

Экологические страшилки и реальность

Ах, нефть... разливы... пожары... мертвая земля... Наверняка такие картинки рисовало воображение амурских экологов из клуба «Улукиткан», членов нашей делегации. На промыслах, особенно старых, все это имеет место быть, но только не при современной транспортировке нефти. И уж тем более при прокладке новой магистрали, ведь ОАО «Транссибнефть» в этом деле спец, каких еще поискать. В прошлом году компании исполнилось 50 лет, и честью своей здесь дорожить умеют. На территории Омского районного нефтепроводного управления, которую мы изъездили, исходили чуть ли не вдоль и поперек, «физического» присутствия нефти мы не обнаружили. Черное золото где-то там под землей перекачивали насосы, нефтью были заполнены 50-тысячные резервуары со специальной плавающей крышей, где-то шел отбор из очередной партии для паспортизации качества, но для нас нефть так и осталась невидимкой. И только лишь раз, когда с соседнего нефтеперегонного завода ветер донес еле уловимый запах нефти, хорошо знакомый мне, бакинке, я не могла не воскликнуть: «О, нефтью пахнет!» «Правда? Это запах нефти? А мне нравится», — улыбнулся глава Сковородинской районной администрации, которого мы с легкой руки гендиректора «Транссибнефти» М. Чемакина шутливо величали хозяином «амурских Нью-Васюков». В этой шутке есть доля правды, если вспомнить, что планируется разместить в этом районе: там через пару лет вырастет настоящий городок.

Но проложить нефтепровод через полстраны — не тропинку в лесу проторить. И неслучайно на всех резервуарах рядом со словом «Транссибнефть» написано: «Огнеопасно». Тема экологической безопасности интересовала делегацию Амурской области не в меньшей степени, чем возможность принять участие в строительстве, а затем в эксплуатации нефтепровода. Мы спрашивали, сколько денег выделяется области на природоохранные мероприятия — 242 млн рублей. Как пойдет нефть через реки (только в Приамурье десять подводных переходов) — будет использован метод наклонно направленного бурения под ложем реки или укладывается одна труба в другую, а пространство между ними заполняется инертным газом. Нас интересовало, насколько защищены от ЧП резервуары — плавающая крыша сводит до минимума пожароопасную воздушную прослойку в резервуаре, а новейшая система послойного тушения хранящейся нефти хорошо зарекомендовала себя в подобных случаях. Мы задавали вопрос, как будут укладывать трубы на участках вечной мерзлоты — по рекомендациям ученых — над землей. Нам досконально объясняли, как жестко работает корпоративная служба безопасности в «Транссибнефти», насколько слаженно она взаимодействует с государственными контролирующими органами. Мы воочию видели, как под Омском шла прокладка новой трубы на временно отчужденной земле фермерского хозяйства — ни метра влево, ни метра вправо. Нефтепроводчики платят хозяину солидные деньги за землю, временно изъятую из оборота. Более того, при прокладке траншеи плодородный слой снимают отдельно от грунта, чтобы потом положить эту почву сверху. А глубина залегания нефтепровода (не менее метра) позволяет здесь пахать и сеять без всяких проблем.

Чтобы не расцвел криминал

Когда начальник департамента по промышленности, транспорту и связи администрации Амурской области Виктор Выродов, возглавляющий нашу делегацию, поинтересовался возможным участием местных стройорганизаций, машиностроительных заводов в прокладке и эксплуатации нефтепровода ВСТО, ему ответили прямо и честно: «Участвуйте в конкурсе, но лицензии на каждый вид деятельности, аккредитация у предприятия должны быть обязательно. Правила отбора у нас жесткие». И мы все — главы райадминистраций, экологи — поняли без дополнительных разъяснений: речь, в конце концов, идет все о том же — о безопасности. Экологической в том числе. А генеральный директор ОАО «Транссибнефть» М. Чемакин откровенно признался: — 95 процентов аварийных случаев связано с несанкционированными врезками в трубу. Не поверите, но был случай, когда преступники рыли двухкилометровый тоннель, чтобы войти в трубу. Нас именно эти незаконные врезки беспокоят больше всего, остальные ЧП мы научились предотвращать. Знаю, что криминал попытается оседлать сковородинский участок: рядом проходят Транссиб, Амуро-Якутская автомагистраль.

— Мне нужно создать там толковую службу безопасности, — сказал Михаил Павлович, обращаясь к главе администрации района А. Гайнутдинову. — Рассчитываю на вас. Надо будет — приплатим милиции, чтобы не покупалась на подачки криминала. Осведомителей из числа местных жителей наймем, чтобы о каждом бензовозе нам сообщали. У вас там одновременно в три состава по 60 цистерн будет перекачиваться нефть — втрое больше, чем на крупной нефтеналивной эстакаде в Мегете. Все должно быть под жестким контролем. Иначе криминал расцветет, тогда ущерб будет колоссальный, в том числе и природе.

От первого лица

Встреча с генеральным директором ОАО «Транссибнефть» Михаилом Чемакиным итожила пребывание амурской делегации на ом-ской земле. И хотя плотный график нашей поездки позволил узнать так много нового, вопросов скопилось немало. Ведь на многие наши «что, где и почему» мог ответить только он.

— Поскольку проект нефтепровода еще не утвержден и сроки строительства первого пускового комплекса несколько отодвигаются, значит, переносится и начало второго этапа?

— Нет, в 2008 году должна быть проложена первая очередь, и мы начнем движение на Хабаровск. Но вначале, то есть в первом полугодии, я надеюсь, умоемся в Сковородине с главой районной администрации только что поступившей нефтью. Нальем ведро и умоемся.

— Расскажите подробнее о китайском направлении поставки нефти.

— От Сковородина поток сибирской нефти раздвоится. По одной ветке железной дороги к китайскому городу Дацин (центр нефтепромыслов) будет отгружаться в цистерны 30 миллионов тонн нефти ежегодно. По второй — на Хабаровский и Комсомольский НПЗ.

— «Транссибнефть» планирует прокладывать трубу до самого Дацина?

— Если наше правительство примет такое решение, то да. Но, по всей видимости, мы, как заказчики, проложим нефтепровод до границы с КНР.

— У нас сложилась несколько парадоксальная ситуация со строительством международного моста через Амур. Мы уже который год лишь обсуждаем эту проблему, а китайцы уже подводят подъездные пути к не существующему пока мосту. Что слышно в этой связи по Дацину? Может быть, там уже готовы заводы по переработке нефти?

— Неблагодарное это дело гадать, что там в Дацине: у китайцев свой менталитет. Но рассчитывая получить нашу нефть, они, естественно, готовятся, ведь там более легкая нефть, а наша — сернистая.

— Предлагает ли КНР свое участие, я имею в виду финансирование, в строительстве нефтепровода или хотя бы его китайского ответвления?

— Мы в состоянии строить и без китайцев. Будем поэтапно запускать готовые участки, чтобы быстрее рассчитаться по кредитам.

— Насчет наполняемости трубы интересуюсь. Есть ли уже заявки от нефтяных компаний на использование первого пускового комплекса нефтепровода? Не хочется, чтобы ВСТО постигла печальная участь БАМа, незагруженного грузопотоком.

— Уверяю вас, загрузка трубы будет. Мы еще станем отбиваться от заказчиков: мол, труба не резиновая. Все просчитано. — Плановые цифры остаются или нет?

— Да, впрочем, китайские (30 миллионов тонн нефти в год), возможно, возрастут. Россия тяготеет к Китаю. Но если мы будем ориентироваться только на этого соседа, то китайцы станут диктовать свои цены. Рынок. Потому нам в любом случае нужно вывести нефть к Тихому океану. Япония, Корея, США, страны ОСЕАН, где недавно побывал Владимир Путин, — потенциальные покупатели российской нефти. Держать ориентир только на Китай — это тупик. И ситуация с Украиной — всем нам наглядный урок.

— Михаил Павлович, давайте уточним, что будет иметь ваша компания, а значит и мы, на севере Амурской области.

— Районное нефтепроводное управление в Сковородине со своими чиновниками, лабораторией, службой безопасности, линейной производственно-диспетчерской службой, резервуарным парком. То есть то, что имеет любое РНУ «Транссибнефти». Более того, там предусмотрено в рамках первого пускового комплекса создать нефтеналивную эстакаду, которая позволит первую нефть, поступившую сюда по нефтепроводу, перегружать в железнодорожные цистерны и перевозить до нефтеналивного терминала на Тихом океане. Очень крупный объект, потому просим администрацию Амурской области с пониманием отнестись к решению этой задачи. Сотни человек будут задействованы в период строительства. Неподалеку от Тынды создадим нефтеперекачивающую станцию, там же будет стоять ремонтно-восстановительный поезд. Его задача — обслуживать все 600 километров нефтетрубы от Тайшета в Иркутской области до Сковородина. Кроме того, на всей трассе через каждые 100 километров создаются так называемые аварийные пункты, то есть линейно-эксплуатационные службы. И все это ради надежности, экологической безопасности.

— Строители нефтепровода будут жить в вагончиках, работать вахтовым методом? Или администрациям Тындинского и Сковородинского районов надо заблаговременно предусмотреть их размещение в городе?

— После отмашки правительства будут проведены тендеры, и кто-то приедет на место будущего нефтепровода со своими передвижными городками, кто-то попросит пустующие помещения — не без этого. Будем помогать друг другу, будем сотрудничать. Но не смотрите на нас как на спонсоров. Асфальтировать заново дорогу в Благовещенск не станем, но в пределах своих возможностей поможем районам. Где-то работу котельной надо будет переключить на нефть, где-то подлатать школу или детский сад отремонтировать.

— Михаил Павлович, то, что мы увидели в Омском районном нефтепроводном управлении, будет и в Сковородине?

— Будет еще лучше! Если как в Омске, меня бы это не устраивало никоим образом. У вас должно быть лучше!

— И плавательный бассейн будет?

— Будет. И цветы разведем. Чтобы всем было понятно, что мы не только вмешиваемся в природные процессы, но и способствуем развитию региона. Ваша область получит солидные деньги от строительства нефтепровода, а еще больше — от его эксплуатации.

Возрастная категория материалов: 18+