И тут поневоле, как говорится, обжегшись на молоке, на воду будешь дуть. Мы сошлись тогда на том, что снаряд дважды в одну воронку не попадает. То есть получалось трижды. И условились выждать пару-тройку недель, когда всходы сои на 335 гектарах поднимутся ровнее, и тогда встретиться, чтобы поговорить о фермерском житье-бытье. 17 июня прошел долгожданный, такой нужный для земледельца дождь. А вот следующего пришлось ждать почти два месяца. Посевы фермера испытали жестокую пытку солнцем и не выдержали ее. Так что в июле Дмитренко пригласил агентов «Росгосстраха» засвидетельствовать катастрофу. И был составлен об этом соответствующий акт. В 2005 году пострадали всходы в Благовещенском и Ивановском районах. Отчасти засуха нанесла вред посевам некоторых хозяйств Тамбовского района. В целом там, а также в Константиновском районе ситуация оставалась неплохой, и в основном крестьяне были с урожаем. Хотя рекордных достижений не было. Дмитренко кредитуется в «Россельхозбанке». По схеме кредитования будущий урожай отдается банку в залог. А чтобы был залоговый фонд, урожай следует страховать. Компаний много, однако основными страхователями наших крестьян стали «Росгосстрах», «Военно-страховая компания», «Ингосстрах» и компания «УралСиб». Страхователь «Оттавы» и «Ольгино», как положено, составил акт о гибели урожая, «Росгидромет» дал заключение о наличии засухи на почве. Однако денег Дмитренко не получил. Поскольку страхователь сослался на то, что не хватает средств. Так утверждает фермер. Правда, позднее менеджеры компании сменили тактику в отношении клиента. А пока решения не было, компания назначила экспертизу и провела ее самостоятельно. Хотя в договоре о страховании сказано, что экспертизы проводятся с согласия фермера и в присутствии обеих сторон. Далее эксперты компании долго отписывались, но заключения экспертизы фермер так и не получил. Зато в январе руководителю КФХ пришла из страховой компании бумага, мол, «отказываем в выплате ввиду отсутствия опасного гидрометеорологического явления». Можете представить себе состояние фермера? Когда сам недосмотрел, что-то недоделал, упустил, то человек разумный еще может как-то «договориться с собой», поскольку сам виноват. А когда крестьянин демонстрировал представителям страхователей, как рука по локоть свободно проходит в трещину в земле, когда очевидно, что урожай сгорел, но при этом ему говорят, что на самом деле все было не так, - как выстраивать линию поведения? По существу в минувшем году страховые компании, работавшие в Приамурье с крестьянами, отказали все и всем. Разговаривая с селянами, обмениваясь мнениями, невольно приходишь к выводу: страхователи, в общем-то, и не собирались никому платить. Да и сами сельхозтоваропроизводители в массе своей метались от одного страхователя к другому. Искали наиболее выгодный вариант, чтобы взнос сделать поменьше, а урожай застраховать. И тут сложно что-либо советовать. Ведь анализа обобщенного опыта никто так и не сделал. Таким образом не нашедшие ответов вопросы о страховании урожая переходят на год текущий. Что в предлагаемых обстоятельствах делать крестьянину? И нужно ли вообще ему играть с кем-либо в «страховые игры»? Ведь тот же Николай Дмитренко при нормальной агротехнии и капитальных вложениях в землю в 2003 году, когда Приамурье все лето и осень с неба заливало, «сработал в минус». В 2004-м случилась засуха, продлившаяся месяц, но урожай полностью она не уничтожила. Опять фермер сдюжил. За счет побочного бизнеса. В экономическом раскладе на 2005 год символом своей экономической программы Николай Александрович сделал «десятку». Десять центнеров с гектара на соевом поле давали предприятию хороший шанс выжить, рассчитаться по долгам и планировать деятельность далее. Не получилось. Хотя даже на низкобонитетной грязнушинской земле не является чем-то экстраординарным достижение в 14 - 16 центнеров сои с гектара. Но не идет погодная карта, хоть тресни! Недаром еще в тридцатые годы прошлого века местные агрономы назвали Приамурье, да и весь Дальний Восток, зоной рискованного земледелия. Но крестьянин, как и золотодобытчик, все время рассчитывает и надеется на пресловутый фарт. В случае с Николаем Дмитренко все вполне просчитывалось. Поэтому фермер пошел на страхование в государственную компанию и не согласился на посулы одной из фирм, предложившей некую операцию с бюджетными средствами. По той схеме вроде выходило, что в любом случае фермер некую долю получит. Но и «отстегнуть» благодетелю следовало бы. Однако кто знает, как карта ляжет сегодня и как завтра? Ведь законопослушные граждане рассчитывают, что правила в нормальном гражданском обществе устанавливаются гражданские. Да и кто думал, что три года кряду непогода оставит крестьян без урожая. Какая теперь арифметика? Рукoводитель КФХ «Оттава» и «Ольгино» должен банку два миллиона рублей, страховая выплата могла составить 1,6 миллиона. Но в выплате отказано. Сегодня фермер вынужденно продает технику и гасит кредит, поскольку все движимое имущество находится в залоге. Выйдет ли он весной на сев? Сомневаюсь. Хотя видно - хочет. Не только частное предприятие Дмитренко, но и многие сельхозтоваропроизводители ввиду отсутствия страховой выплаты теперь банкротятся. Какие можно сделать выводы? Без страхования урожая сложно вести дело в сельском хозяйстве. Но и страхование в нынешнем его виде никого не устраивает. Об этом говорит и директор ОПХ ВНИИ сои Юрий Зайцев. - В точности, как и по КФХ «Оттава» - страхователи и ивановским крестьянам заявили, мол, не было почвенной засухи, - рассуждает Юрий Иванович. То есть четкого арбитра, который мог бы сказать, была засуха или нет, не существует. Нет метеослужбы, которая отслеживала бы эти процессы. Даже в относительно небольшом по площади Тамбовском районе, который можно пересечь на авто за пару часов, порой погода для одних хозяйств одна, а для других - совсем иная. То есть кто-то должен ситуацию отследить и дать независимое официальное заключение. Страхователи потому и отказывают, что в договорах не прописаны эти критерии. Взносы по страхованию очень велики, считает директор ОПХ ВНИИ сои. И нет никакой уверенности - вернутся деньги или нет. Другой минус - отсутствие гибкости положений договоров о страховании: площади под посевами огромные, они разбросаны, воздействие погоды на них неодинаково. То есть условия страхования не допускают определенного маневра, договариваться приходится сразу и на весь сезон по каждому полю. - В любом случае, - заключил Юрий Зайцев, - слово «страхование» мы уже хорошо выговариваем. Идти на него надо. Обстоятельства заставляют. Но крестьян надо заинтересовать в этом. Чем? Тем, чтобы условия страхования, как говорится, были ему выгодны. У Андрея Тарана, заместителя начальника департамента АПК администрации Амурской области, свое суждение на этот счет: - Страхование - это нормальный цивилизованный рынок, - считает Андрей Андреевич. - Весь мир страхуется. При этом наше государство отошло от регулирования этих процессов. Хотя и гарантирует крестьянам возмещение 50 процентов затрат. Лимита, правда, не хватает. Но процесс идет. Что посоветовать? Посоветую, может быть, банальное: внимательно читайте договоры, поскольку это ваш риск, и выбирайте партнера не на основе эмоций, а головой.