Вместе с этими уникальными архивными материалами начальство избавилось и от личных документов, фотографий, предметов тех амурских связистов, которым отрасль обязана своим развитием. О печальной участи музейной экспозиции стало известно случайно. Валерию Утоплову, который проработал в связи 36 лет и руководил Амурским филиалом «Дальсвязи» с 1984 по 2004 годы, пожаловались его бывшие подчиненные. Посмотрите, мол, что брошено на пол. А там десятки фотографий, в том числе датированные 1942 годом. Те, что слали на фронт своим отцам и братьям семьи амурских связистов. - У меня нет слов, чтобы выразить те чувства, когда я увидел все это, брошенное под ноги, - говорит Валерий Федорович. - Хотелось кричать и плакать одновременно. Что за вандализм! Обрадовался, когда узнал, что директор музея Александр Щербань спас от уничтожения хотя бы малую часть. Во влажном, часто затапливаемом подвале им не удалось бы выжить. Музей связи Амурской области создавался не один год. Его по праву можно назвать народным, потому что из различных уголков Приамурья сюда, в Благовещенск, связисты пересылали, привозили все самое интересное и нужное. Например, аппарат Морзе, который выстукивал свое «ти-ти-та-ти» еще в конце позапрошлого столетия. Телеграф, служивший в гражданскую войну. Боевые, трудовые награды умерших связистов или тот самый репродуктор, который в Великую Отечественную говорил голосом Левитана. Да и сам директор музея, сын ветерана войны и потомственный связист, облазил чердаки и подвалы всех районных и городских АТС, узлов связи в поисках раритетов. Экспозиция получилась впечатляющей и, что не менее важно, единственной на Дальнем Востоке. Много позже примеру амурчан последовал Приморский филиал «Дальсвязи». Именно оттуда, когда межрегиональная компания «Дальсвязь» поставила крест на нашем музее связи, приехал незваный гость, желающий поживиться чужим добром. Директор владивостокского музея сказал без обиняков: у меня полномочия - отобрать все самое ценное. И ткнул пальцем в фотографию 1935 года, на которой запечатлен первый выпуск благовещенской школы связи. - Не отдам, - так же прямо возразил ему Александр Щербань. - Это из личных коллекций. Чьих? Моих! Там снят мой отец, бывший начальник Серышевского райузла связи. - И так, - вспоминает Щербань, - я «отвоевывал» каждый приглянувшийся приморцу экспонат. Разве я не прав?! Люди нам, а не ему отдавали эти телефоны, знамена, фотографии. Амурчане хотели память сберечь и сберегли, создав свой музей. Честно скажу: я взял чужака на гоп-стоп. Говорю ему: «Силой начнешь что-то забирать, не смогу противиться. Но ты до вокзала не доедешь - заявление в милицию сейчас напишу. Людей подниму. Это грабеж!» Уехал тот варяг несолоно хлебавши. Ведь за «Дальсвязью» в нашем музее числились компьютер да кое-что из мебели. Но над народной памятью уже поднялся меч рыночных отношений, отсекающий непрофильные активы. Бывшее здание школы связи, где сто квадратных метров занимала музейная экспозиция, выставили на продажу. А Александру Щербаню предложили искать другое помещение. Тот нашел - в просторном здании АТС-36 - и начал собираться к переезду. Готовился тщательно: нарисовал схему действующей экспозиции, пронумеровал все детали панелей, стендов, чтобы на голом месте легче, а главное - без потерь можно было бы восстановить историю развития отрасли в Амурской области. Новым местом стал подвал городского радиоузла. В один «прекрасный» день Александра Николаевича уволили. На вахте запретили пускать в помещение и ключи от музея отобрали. Готовые к переезду папки побросали в мешки и вывезли, потеряв в спешке теперь уже никому не нужные фотографии и личные документы. «Амурская правда» не один год в целевом выпуске «Мир связи» делала репортажи с открывающихся АТС, зарисовки о кадровых специалистах, трудовых династиях, ветеранах отрасли. Так что со многими мне довелось встречаться лично. Звоню, рассказываю им о разгромленном музее. Те в шоке: «Мы еще живые, а они уже по нашим костям ходят». Назвать фамилии опрошенных мною людей не имею права: кто-то продолжает работать в Амурском филиале «Дальсвязи», у другого там сын или дочь трудятся - есть риск попасть в немилость разгневанному начальству. Бывшему командиру артиллерийского орудия, награжденному орденами Красного Знамени, Отечественной войны, Красной Звезды, многими медалями, Михаилу Константиновичу Легких бояться нечего: в неполные 18 лет ушел он на фронт, дошел до Берлина и даже расписался на стене рейхстага. 81-летний благовещенец, проработавший в связи не один десяток лет, никак не мог понять, кому вдруг помешал музей «их славы». Именно так старый связист назвал уничтоженную экспозицию. - Что теперь увидят наши потомки? Непорядок. За такое бы в войну... В недоумении и директор Амурского областного краеведческого музея Елена Пастухова: - Складывается впечатление, что новое начальство действует по принципу «что хочу, то и ворочу». Кое-что из экспозиции директор музея нам успел передать, что-то людям вернул. Но разве остальному место в подвале? Несколько раз я пыталась дозвониться до нынешнего руководителя филиала - бесполезно. Никакой информации, тему намеренно закрыли для обсуждения. Пришлым специалистам недорога чужая память, чужая, пусть даже славная история.

Возрастная категория материалов: 18+