Отчим опешил, так и застыл с раскрытым ртом. Мать всплеснула руками: - Что ты городишь? Какая музыкальная школа, Юрка? - А вот такая, - довольный Юрка протянул квитанцию из райчихинской музыкальной школы. - Требуется платить каждый месяц по десять рублей. Я уже месяц отучился. О том, что поступил, вам сразу говорить не стал, боялся, вдруг не потяну. А вчера мой преподаватель Владимир Михайлович Варварин похвалил меня, говорит, что я толковый, только инструмент нужен. - И, стараясь перехватить инициативу, стал упрашивать: - Я все-все по дому буду делать - и варить, и убирать. И в простой школе буду только хорошо учиться. Ну пожалуйста! Родители дружно засопели. Доводов воспротивиться желанию сына не было. Он всегда был послушным, работящим мальчиком, а музыкой «заболел» года три назад. Освоил гармошку, «пилит» на ней с утра до вечера. Поначалу корпел над ней красный и потный, никак не мог соединить воедино левую и правую клавиатуру. А когда удалось, засветился лицом, как красно солнышко. Кто услышит его игру - говорит, что мальчик растет способный, определять его куда-то надо по музыкальной части. Да только кто этим будет заниматься? Отчим далек от мира искусства - пашет машинистом экскаватора. Мать понимает больше в электричестве (в свое время окончила ФЗО), чем в плясовых да вальсах. - Десятка - не такие уж большие деньги, - решительно сказала мать. - Найдем! Занимайся только как следует. (Юра быстро кивнул). - А ты, отец, завтра возьми справку в бухгалтерии, будем брать баян в кредит. Сколько он, кстати, стоит, а, Юрка? ...Цену того первого баяна Юрий Васильевич Нигей хорошо помнит до сих пор. Инструмент, с точки зрения сегодняшнего дня, был плохонький. Но стоил баян «Кировский» аж тысячу двести рублей! Сумма по тем временам была очень приличная. Однако вернулась сторицей. Согласие родителей помогло мальчику не сбиться с жизненной дороги. Полвека с лишним занимается он музыкой. Стал хорошим музыкантом. Учит в Михайловской школе детей прекрасному и возвышенному. А если перейти на прозу, то больше из родного кошелька на занятия любимым делом Юрий не взял ни гроша. Наоборот, став музыкантом, всегда помогал старикам в тяжелый час. Кобылкин Вова помог определиться Но кто мог тогда, в 1958 году, сказать наверняка, что все именно так и случится? Как часто наша жизнь зависит от случайностей! Ну играл Юра на гармошке. Тогда многие ребята музыкой занимались. Компьютеров да видиков не было, вот и бросались дети в иной вид занятий. Скорее всего увлеченность Юрина со временем бы прошла, не окажись он однажды с родителями в райчихинском Доме техники. Едва вошли в здание, услышали звуки фортепьяно. Они неслись высоко над сводами, проникали, казалось, в каждую душу. Юра отправился искать источник музыки. Осторожно открыл дверь кабинета, где то громыхало, то переходило на таинственный шепот фортепьяно, и застыл от удивления. За инструментом сидел маленький мальчик. Юра спросил растерянно: - Тебя как звать? - Вова Кобылкин, - ответил чуть слышно малец, увидев незнакомого долговязого парня. - Ты где, Кобылкин, - чуть грубовато, чтобы скрыть смущение спросил Нигей, - так хорошо научился играть? - В музыкальной школе. - Это где такая находится? - У нас в Райчихинске. Юра никогда не слышал о ней. Подробно записал адрес, пожал руку юному Чайковскому и удалился. В вожделенное заведение Юру приняли сразу после прослушивания. Он поразился, с какой чуткостью преподаватели отнеслись к нему, с каким вниманием слушали его игру на гармошке. Он на всякий случай взял ее из дому, хотя на экзамене этого вовсе не требовалось. Проверяли только наличие музыкального слуха и чувство ритма. Но уж очень хотелось Нигею поступить... Музыкант навсегда запомнил то первое прослушивание и вот уже тридцать пять лет, занимаясь с ребятишками, старается отнестись к ним так же бережно и деликатно, как отнеслись когда-то к нему. Михайловка — вторая родина В армии Юрий испытывал глубокую тоску по музыке. За три года службы на военно-морской базе в Приморье за инструмент брался крайне редко. Поэтому после демобилизации буквально летел в благовещенское музыкально-педагогическое училище. Принят был сразу на второй курс с учетом хороших оценок, полученных в «музыкалке». Однако дальше учиться стало гораздо труднее. Сказался большой, почти четырехлетний перерыв. Работая с нынешними юными музыкантами, Юрий Васильевич обязательно упоминает о тех архитруднейших временах, когда он, один из лучших выпускников музыкальной школы, вдруг попал в разряд троечников. «Музыкой надо заниматься постоянно, каждый день, - внушает он своим воспитанникам. - иначе ваши навыки постепенно сойдут на нет, как это однажды случилось со мной». Надо сказать несколько слов о том, почему же Юрий Васильевич застолбил свое место именно в Михайловке. Когда в Райчихинске при аварии в одной из шахт погиб его отец-шахтер, мать отвезла четырехлетнего Юру к родителям погибшего папы в Михайловку, где он жил до школы. Нигей считает, что в любом другом месте он не смог бы раскрыться так, как раскрылся здесь. Как известно, именно в этой школе (кстати, вот уже несколько лет попадающей в разряд лучших школ в России, а всего таких двести) подбирается костяк толковых руководителей. Вначале был Василий Георгиевич Костенко, потом Владимир Петрович Тонких... Сегодня там работает не менее известный и талантливый директор Виктор Александрович Каюмов. Великолепный тандем - директор и преподаватель музыки - на два баяна ведет художественную самодеятельность... Не ради пряников и грамот О художественной самодеятельности в Михайловке следует говорить отдельно. Там сильный школьный театр, превосходные чтецы, поэты, писатели. Но мы сейчас коснемся только музыки. Увидев местный хор или коллектив народных инструментов, вокальную группу и инструментальный ансамбль, поначалу теряешься, не можешь понять, где находишься. Такое впечатление, что пресловутая реформа школы в худшем ее исполнении не коснулась михайловских воспитанников Нигея. Где вы еще увидите такое количество мальчишек-ложечников, девчонок-домристов и балалаечников? А как там ребята музицируют на гармошках и дуют в дуду! Кстати, часть инструментов сделана руками седого ветерана. Интересуюсь, откуда он все это знает, как удалось ему овладеть большинством инструментов? Юбиляр (20 июля ему исполняется 60 лет) пожимает плечами. Он, привыкший всех удивлять, не видит в этом ничего удивительного. - Я всю жизнь старался докапываться до сути явлений, - говорит он. - В училище специально ходил то на хор, то в оркестр народных инструментов, то на вокальную группу, чтобы научиться у всех понемногу. Понять, что они представляют, чтобы потом подобное воспроизвести самому. Понятное дело, что коллективы Михайловской школы испытывают сильнейшую конкуренцию на всевозможных конкурсах и фестивалях. К сожалению, далеко не всегда жюри объективно оценивают их достижения. Победителей, как известно, не любят. Грустно, когда михайловцам «подставляют ножки» и радуются, если им не присваивают призовые места. Юрий Васильевич воспринимает это тяжело, но не показывает виду. А вот его воспитанники порой не могут удержать слез. Но не сдаются в итоге. Еще с большими усилиями занимаются музыкой, чтобы доказать, может быть, в первую очередь себе, что занятие искусством намного важнее грамот и пряников. И последнее, чем лично меня удивил Нигей. Оказывается, он еще прилично рисует и пишет неплохие стихи. Вот одно из них. Ну и что ж - четыре такта? Русской песне нет конца... Звонкогласая трехрядка Раззадорит молодца. Пробежит по грифу хватко... И триоли, и пассаж. Так бывает сердцу сладко, Что умрешь от счастья аж... Эх ты, русская ты песня! И раздолье, и задор! Ты над краем нашим лейся, Наполняй его простор! А когда Юрий Васильевич начинает петь что-нибудь из репертуара Козловского или Лемешева, затихают юные оппоненты из числа любителей рэпа и диско. «Ваша музыка, безусловно, тоже хороша, - говорит им мудрый Нигей, - но начинать вам как вокалистам, конечно же, надо именно с народной музыки». В общем, юбиляр нас еще удивит, и не раз!

Возрастная категория материалов: 18+