Среди них есть и известные политики, и те, кого принято называть «темными лошадками». Сегодня мы начинаем публикацию цикла интервью — знакомств с новыми главами городов и районов Амурской области. Открывает новую рубрику человек достаточно известный. В декабре из кабинета руководителя телекомпании и депутата регионального парламента он перекочевал в кресло главы муниципального образования. Знакомьтесь: глава Благовещенского района Игорь Горевой.

Об удобстве кресел, земле и людях

— Игорь Геннадьевич, добрый день! Вопрос, может быть, не вполне ожидаемый: чисто внешне и физически кресло главы района отличается от кресла главного редактора телекомпании?

— Там было черное, практичное, а здесь — белое, пижонское. На самом деле мебель для нового кабинета я старался выбрать так, чтобы она не отличалась от той, к которой уже привык. Поэтому все из той же серии, только светлее.

— Вы приступили к исполнению обязанностей главы района в конце августа. Вас кто-нибудь вводил в курс дел, когда вы пришли на работу?

— Мой предшественник, Александр Лимайкин, передал мне часть дел, с неделю помогал советами, после на подмогу пришли заместители. Затем нам провели учебу в области, познакомили со всеми вице-премьерами и министрами. И, наконец, я стал приставать к действующим главам, например к Павлу Семеновичу Штейну. А школы глав как таковой, конечно же, нет — учиться приходится по ходу пьесы.

— Семь лет вы были депутатом областного совета. Работа депутата похожа на работу чиновника?

— Нет, они абсолютно различаются.

— Где вам интереснее?

— Безусловно, в исполнительной власти. Депутаты — это разговоры, консультации, блокировки, голосования. При этом никто не несет персональной ответственности. Здесь все наоборот. К тому же каждый шаг приходится сверять с законодательством. И в отличие от бизнеса ты рискуешь уже не своими, а бюджетными деньгами. Поэтому нужна осторожность, а осторожность снижает темп. Здесь думаешь не просто о том, как достигнуть цели, а о том, как сделать это, не совершив незаконных действий. Хотя в бизнесе достигнуть той же цели можно было бы в три раза быстрее.

— Реализация какого проекта занимает сейчас больше всего вашего времени?

— Есть такой процесс, который через несколько месяцев принесет нам много денег, а через несколько лет — очень много денег. Это создание цивилизованного рынка земельных участков. То, что происходило в этой сфере до сих пор — бардак полный. Администрация вообще не владела ситуацией, где есть свободные земельные участки. Это, конечно, дело не двух или трех дней, но мы методично движемся к поставленной цели. Кроме того, мы работаем над упорядочением работы с землями сельхозназначения, а также со сбором налога на имущество. То есть фактически большую часть доходов нам будет приносить земля, потому что даже имущество стоит на земле. Могу сказать, что потенциально Благовещенский район — один из самых богатых. А сейчас он чуть ли не самый бедный.

— А какие, по-вашему, главные богатства района?

— Земля и люди. У нас даже газета так называется.

О творчестве и детских мечтах

— Насколько мне известно, вы серьезно взялись и за землю, и за людей. одно из первых ваших начинаний — реформа земельного отдела?

— Земельный блок мы усилили в три раза. Когда я пришел на работу, там трудились три человека, сейчас 11 человек. Мы сделали у них в кабинете ремонт, насытили отдел компьютерной техникой. При этом я выставил такой показатель: количество отработанных земельных дел должно быть больше числа поступивших. И если до середины февраля отдел работал с минусовым показателем, то где-то с конца месяца ситуация изменилась. Сейчас мы обрабатываем больше дел, чем к нам поступает.

— Можно ли считать работу главы муниципального образования творческой?

— В известной степени — можно. Во-первых, глава района — сам себе глава. Он определяет в администрации все: структуру, персональный состав работников, должностные инструкции и собственное рабочее время. К примеру, он может заниматься распределением денег или их поиском. У меня 80 процентов времени уходит на поиск денег и выяснение того, как нам отладить эффективную работу денежных механизмов. Поэтому сейчас я чаще всего общаюсь с земельщиками. А для распределения же средств есть заместители и районный Совет.

— Вы изучали, как сложились судьбы предыдущих глав района?

— А что их изучать — вот они оба. С Валентином Ефимовым мы часто созванивались, он помогал советами. Все понимали, что его опыт нужен, и это понимание в конце концов вылилось в то, что я предложил ему стать моим заместителем. Александра Лимайкина я поддержал на выборах в главы Усть-Ивановского сельсовета. Мне кажется, что решение привлечь к работе бывших глав района верное.

— После декабрьских и мартовских выборов во многих районах и городах сменились главы. Вы уже познакомились с кем-то из новых коллег по цеху?

— Я давно знаю Марка Борисовича Шульца, с остальными же пока незнаком.

— Есть какой-то неформальный клуб глав районов?

— Нет. Есть ассоциация муниципальных образований, но это, на мой взгляд, формальная организация. Быть может, у старых глав и существует какой-то неформальный клуб, но меня в него еще не принимали, и про него я ничего не знаю. А такого, чтобы всем собраться в боулинг поиграть или посидеть за чашечкой кофе, сейчас нет.

— Кем вы хотели стать в детстве?

— Последовательно многими существами, начиная от капитана дальнего плавания и заканчивая астрономом и археологом.

— А могли когда-то представить, что станете главой района?

— Нет, даже год назад.

— Вы приступили к исполнению обязанностей главы района в августе. За это время отношение к каким-то вещам изменилось?

— Что-то, что раньше казалось большим, сейчас таковым уже не кажется. Масштаб задач вырос, время спрессовалось. Наверное, я стал более жестким, более жадным до времени и более нетерпимым к людям, которые его крадут.

О времени, пулемете и мартышке

— У вас есть в году какое-то особенное время, особые дни?

— Мне нравится даже не сам Новый год, а те дни, которые наступают за ним. Их еще в народе называют пьяными, потому что люди после праздника находятся как бы в осадке. Эти дни я уже лет семь посвящаю копанию в своей родословной, составляю генеалогическое древо. Образно говоря, откапываю корни. Сажусь за телефон и начинаю звонить в Калининград, Омск, Ивановку. Хочется, чтобы потом это увлечение вылилось в какую-то небольшую брошюрку, которую я издам чисто для родственников небольшим тиражом и раздам.

— Когда вы, историк по образованию, последний раз навещали краеведческий музей?

— Прошлым летом. Ходил к директору и заодно прошелся по залам.

— Что-нибудь любопытное увидели?

— Пулемет мне нравится с детства. А еще пролетка и колокола.

— А наконечники стрел в зале археологии вас не заинтересовали? Вы говорили, что в детстве мечтали стать археологом.

— Честно говоря, я ловлю себя на мысли, что не испытываю особого пиетета к каменному веку. Неодушевленная история в артефактах кажется мне немного скучноватой. Вот в той же Новинке на кладбище есть могила, в которой похоронена мать — основательница села, усопшая в июле 1891 года, 72 лет от роду. То есть там похоронена ровесница Карла Маркса. Вот вам и маленькое село. Вы попробуйте в Благовещенске найдите хоть одну подобную могилу. Деревенские кладбища хороши тем, что там древность соединена с настоящим. Вот это производит на меня большее впечатление, чем наконечники стрел.

— Правда, что у вас дома мартышка есть?

— Нет, это не моя мартышка, если вы про ту самую. Когда был год обезьяны, журналисты ходили к известным людям, родившимся в этот год, сажали им на плечи обезьянку и фотографировали. Так что это была не моя мартышка, а приходящая.

— Игорь Геннадьевич, в конце каждой встречи мы будем задавать собеседнику вопрос, на который тот может дать любой ответ. Вопрос вам: почему?

— Потому что судьба.

— Благодарим за беседу.

— Спасибо.