На этот и другие вопросы в эксклюзивном интервью для «АП» ответил руководитель лаборатории функций и методов управления здравоохранением НИИ общественного здоровья и управления здравоохранением Московской медицинской академии им. И. М. Сеченова, главный разработчик комплекса «ЭСКИЗ», академик РАЕН Игорь Гундаров.

Демографическая ситуация в России даже еще существенно ухудшилась, констатирует профессор Гундаров. Если в 1994 году, самом тяжелом с позиций демографии, смертность в России подскочила до 15,7 на тысячу человек населения (потом, правда, она несколько снизилась), то нынче она достигает уже 16,4 смерти на тысячу. Страшная цифра! Сейчас наше население уменьшается уже примерно на 900 тысяч человек в год, а рождаемость по-прежнему остается низкой. В результате уровень ежегодной депопуляции в России держится на цифре 0,6—0,7% от общей численности населения. А в Центральном федеральном округе этот показатель еще ужаснее. Население его исчезает со скоростью 1% в год. С такими темпами через 50 лет в историческом центре России останется только половина жителей.

«Бомба» на взводе

— Игорь Алексеевич, а как же концепция демографического развития, озвученная на высшем уровне? В ней сказано, что к 2020 году численность населения компенсируется до 145 миллионов — чуть больше, чем сегодня, а потом будет расти.

— Уж не знаю: сознательно или по своей неграмотности, но чиновники, которые готовили тексты концепции, просто подставляют высшее руководство страны. На самом деле никакого повода для оптимизма нет. Впереди Россию ждут еще два демографических провала — часы-взрыватели «бомб» завели еще в начале 90-х. Подсчитана экологическая цена рыночных реформ: за период ельцинского правления мы потеряли 5—7 миллионов «избыточно умерших» — все эти люди в иных обстоятельствах могли бы выжить. Иными словами, реформы последних лет убили 5—7 миллионов человек. В начале 90-х произошло еще и двукратное падение рождаемости. Скоро подойдет время рожать тем девочкам, которых тогда внезапно в два раза стало меньше. А это значит, что примерно в 2012 —2013 годах родится в два раза меньше детей. А еще через 18—20 лет будет снова очередной «взрыв», потому что подойдет время рожать уже тем, кто родится через два-три года: их ведь в два раза меньше, чем в конце 80-х — начале 90-х. И вот тогда к 2031—2033 годам по сравнению с доперестроечным периодом в России родится уже в четыре раза меньше детей — и девочек, и мальчиков. В промышленности не будет хватать рабочих рук, некого будет призывать в армию. Это скажется и на экономике, и на обороноспособности страны — на всех сферах жизнедеятельности.

Последний шанс

— Значит, нас впереди ждет демографический тупик, из которого нет выхода?

— Выход есть. Коль, нам негде взять недостающие миллионы юных россиян — их некому будет родить к 2031 и 2033 годам, важно сохранить и продлить жизнь тех, кто живет сегодня. Мы обязаны сохранить не только то, что имеем, но и создать базу для будущих поколений. А это могут сделать только здоровые, работоспособные люди. У нас остался последний шанс, чтобы сохранить свою страну, — это профилактика и здоровый образ жизни. Сегодня для России это уже вопрос национальной безопасности.

— Игорь Алексеевич, но у нас уже созданы центры медицинской профилактики, зачем создавать еще и центры здоровья?

— Центры медицинской профилактики и центры здоровья не альтернативны друг другу. Они действуют на разных уровнях: первые — на групповом, вторые — на индивидуальном. Сейчас объясню, чтобы было более понятно. Показатели резерва здоровья и риска смерти у населения варьируются. Не все люди одинаково нуждаются в профилактике. Взять, например, табак. Один человек курит с молодости и живет с этой вредной привычкой до глубокой старости, а у другого даже 2—3 постоянно выкуриваемые в день сигареты способствуют развитию различных заболеваний, в том числе и злокачественных новообразований. Коррекции должны подлежать те риски, которые превышают допустимый уровень. Задача центров медицинской профилактики посредством санитарного просвещения доказывать людям вообще преимущества некурения перед курением. А задача центров здоровья — научиться выявлять среди курильщиков те самые 0,3 процента россиян, которые имеют повышенный риск. И доказательно объяснить, почему этот человек немедленно и навсегда должен избавиться от этой вредной привычки, — для него это вопрос жизни и смерти.

— А если человек не в состоянии бросить курить? Нет силы воли, и все?

— Упорным курильщикам можно помочь снизить риск смерти через другие оздоровительные технологии. Но это уже тема отдельного разговора. С созданием центров здоровья становится возможной адресная профилактика, которая должна зависеть от величины и профиля риска конкретного человека. Усилия центров здоровья должны не распыляться на всех, а концентрироваться на наиболее нуждающихся. Тем самым экономическая эффективность вложений вырастет многократно.

Конкуренция рисков

— Для адресной профилактики потребуется этапная работа. Первый этап — это круглогодичный скрининг на выявление лиц с избыточным риском смерти и сниженной самооценкой здоровья. На первом этапе главное разобраться, что эффективно, а что нет. И вот когда начинаешь разбираться, то оказывается, что в традиционных подходах много утопий и полуправд.

— Что значит «полуправда»?

— Приведу данные, которых вы нигде не найдете. Сейчас мы совместно с директором Национального центра геронтологии Вячеславом Крутько готовим монографию, где впервые на базе доказательной медицины описали понятие «конкуренция рисков».

Возьмем тему холестерина, поговорим о том, как он влияет на продолжительность жизни. Общеизвестно, что чем выше холестерин, тем выше смертность от инфаркта. Во всех исследованиях говорится: нужно снижать показатель — чем ниже холестерин, тем лучше. И это правда. Но только для кардиологов! А теперь посмотрите результаты научных исследований онкологов. Они показывают, что связь с холестерином как раз противоположна. Значит, едва ли правомерно снижение высокого холестерина крови у пациентов с предрасположенностью к раку. Ведь холестерин — это равноценный участник обменных процессов в организме, в том числе строения клетки, и особенно нервной клетки. У нас мозг состоит из большого количества жира, холестерина. Словом, что хорошо для кардиолога, может быть плохо для онколога. И тогда возникает вопрос: нужно ли снижать высокий холестерин человеку, если у него и отец, и мать умерли в возрасте 45 — 50 лет от рака?

— Думаю, что не стоит.

— Да это преступление! В данном случае, снижая у человека холестерин, мы спровоцируем рак. Откровенно говоря, мы его убьем, не зная сложной природы взаимоотношения рисков. Резервы здоровья людей могут различаться не только количественно, но и качественно, формируя разную предрасположенность к заболеваниям: одни склонны к атеросклерозу, другие — к раку и т. д. Поэтому одни и те же факторы риска могут у них по-разному влиять на жизнеспособность. И задача медиков, в том числе и тех, кто будет работать в центрах здоровья, для каждого человека найти его личный смертельный риск.

Досье «АП»

Игорь Алексеевич Гундаров — доктор медицинских наук, профессор, академик Российской академии естественных наук, руководитель лаборатории функций и методов управления здравоохранением НИИ общественного здоровья и управления здравоохранением Московской медицинской академии им. Сеченова, кандидат философских наук. Окончил специальную ординатуру для работы в странах Азии и Африки, курсы по эпидемиологии в Берлине и Лондонской школе гигиены и тропических заболеваний. Многие годы занимается эпидемиологией неинфекционных и инфекционных заболеваний. Открыл механизмы управления инфекционными эпидемиями через массовые психологические воздействия, влияющие на активность иммунной системы. Доказал наличие в современной России и на Украине эпидемии агрессивно-депрессивного синдрома как главной причины сверхсмертности.

Возрастная категория материалов: 18+