Жан-Пьер Ленотр: «В России очень много непонятного».Жан-Пьер Ленотр: «В России очень много непонятного».

В качестве гостя редакции «АП» Жан-Пьер рассказал о свободе слова и образовании во Франции и что думают о России французы, которые никогда у нас не были. В ходе беседы гость нередко переходил на русский, а освоившись, и вовсе закурил.

А царя-то уже нет!

— Жан-Пьер, вы часто бываете в России. Почему?

— Благодаря газете «Фигаро» я мог очень много путешествовать. Я работал в отделе культуры и мог поехать в США, в любую страну Европы, на любой кинофестиваль. Однажды мне предложили побывать в Москве. Это было время перестройки, Горбачева, конца эпохи СССР. Я тогда ничего не понимал, но понял, что еще не раз сюда вернусь. С тех пор преподавал в МГИМО и других российских вузах. Не только мои друзья не понимают, что я нашел в России, но и сами русские. Что я могу сказать? Ну нравится, и все. В июле я поеду в Вологду. Двое моих студентов пригласили к себе на свадьбу, это очень приятно.

— Насколько французское общественное мнение о России соответствует реальности?

— 95% французов не знают вашей страны, у них свое представление: была царская Россия, богатство, красота, искусство, литература, танцы. Знали они Россию и в более мрачные времена. Сегодняшнюю — нет. Когда я возил в Россию семью своего друга, его жена была очень огорчена, что так и не увидела царя. Когда моего сына пригласили в гости в Екатеринбург, он сначала очень долго смущался, потому что не знает языка. Я снабдил его адресами и телефонами своих друзей и знакомых. Когда я встречал его в аэропорту, он был в восторге. Говорил, что русские очень гостеприимные, а женщины у вас очень красивые. Это не все, но уже многое. Что касается политики, то отношение у многих отрицательное. Французы не знают и не понимают вашей внутренней политики. Когда они слышат что-то о КГБ, впадают в панику. Видимо, это отголоски холодной войны. Не одобряют войну в Чечне. Для левых (левые — не значит коммунисты) Россия и СССР — одно и то же. То есть это те страны, которым не доверяют. Постепенно отношения улучшаются. Главное — чаще ездить друг к другу в гости, и все будет хорошо.

— А у нас правильное представление о Франции?

— Ваше представление скорее фантастическое. Опыт показывает, что русских в основном удивляет большое количество выходцев из арабских стран. Они граждане Франции, но тем не менее. Многим русским это неприятно. Не нравится сыр, который сильно пахнет. Но почти все, когда уезжают, все равно берут его с собой.

Разный День Победы

— В Америке запрещено произносить слово «негр» и прикасаться к человеку, если хочешь у него что-то спросить. А что нельзя делать во Франции?

— У нас тоже нельзя использовать слово «негр». Закон обязывает нивелировать любые различия между людьми. Все равны. Никакой дискриминации между полами и сексуальными меньшинствами, представителями разных национальностей. У нас нельзя запрещать гей-парады, например. Это тоже способ выражения любви. Это русских шокирует. Лет десять назад был в Университете дружбы народов. Интересовался у русской подруги, почему она не встречается хорошим парнем из Африки, который ей симпатизирует? Она была шокирована и сказала, что у них, мол, очень плохие гены. Я был, мягко говоря, удивлен.

— Вы вели раздел культуры в газете, а что в культурной жизни Благовещенска вас поразило?

— Для меня культура на улице, она для меня — музей. Я ищу то, чего нет в путеводителях и музеях. Я, как фотограф, очень бы хотел поприсутствовать на параде в День Победы. Во Франции, кстати, он отмечается 8 мая. У нас разное понимание этого праздника. Видимо, дело в масштабах жертв. Два года назад в Челябинске я общался с вашими ветеранами. До сих пор вспоминаю, как они мне рассказывали о войне. Я был поражен. Когда пересказывал эти истории жене, она просто не могла поверить. Мой дед участвовал в войне, для меня ветераны — это англичане, американцы. Я даже не представлял, что есть русские.

— А как во Франции обстоят дела со свободой слова?

— В конституции она прописана. А есть ли в мире страна, где она есть на самом деле? Последний раз цензура в прессе была во время войны в Алжире. Речь шла о национальной независимости французской колонии и пытках. Другой вопрос — самоцензура. Она существует. Гражданская позиция в некотором смысле. Если брать направление культуры, то редко могут сказать о каком-то фильме, что он плохой. Второй момент — экономический. Марки французских машин, например, критиковать не решаются. Стараются как-то смягчить, потому что ругать бестактно. Представьте, вы встречаете на улице сумасшедшего. Вы можете сказать ему, что он не дружит с головой? Особенно если он большой и страшный? Не цензура, но осторожность. С другой стороны, часто на страницах газет можно встретить критику в адрес Николя Саркози. Солидарности журналистов тоже не существует. Журналист журналисту — волк: нужно всегда быть первым.

Франция не рай

— Существует стереотип о том, что в Европе царит благополучие, но жить скучно. Есть какие-то социальные проблемы?

— Не думаю, что скука всегда связана с благополучием. Есть реальные проблемы. Я считаю, что у нас достаточно много проблем, о которых стоит писать. Как-то у меня спросили о бедности во Франции, а я о ней ничего не знал. Когда вернулся домой, начал искать информацию, и действительно — финансовым благополучием могут похвастаться не все. Есть и случаи крайней бедности. Есть люди, что создали семью, работают, но денег у них нет. Я часто говорю своим русским студентам: Франция не рай, там тоже за все нужно бороться.

— У нас по большому счету нет проблемы бесплатного образования. А во Франции насколько доступно образование для молодых?

— После школы возможны два направления: торгово-экономические и технические высшие школы, а также университетское образование. Получить торгово-экономическое образование стоит немалых денег, но в перспективе можно рассчитывать на высокооплачиваемую работу. В университетах учиться совсем недорого. Достаточно при поступлении заплатить определенную сумму и поступить без экзаменов. Дальше все бесплатно, но по итогам первого курса начинается отсев. и если уровень знаний не тот — студентов не задерживают. Таком образом, на первом курсе может быть 800 студентов, на пятом — 50. В России университеты — семья, во Франции — никто друг друга не знает.

— Что вам нравится в Благовещенске? За год город как-то изменился?

— У вас очень много кафе, я их очень люблю. За год их стало еще больше. Город чище стал. Заметно, что активно идет строительство. В прошлом году я был поражен концертом «Ровесников»: какая невероятная работа! Настоящие профессионалы, чувствуется хорошая подготовка. У нас такого нет. В этом году меня пригласили на их 25-летие. В России вообще очень много талантливых детей. Очень мне нравится спрашивать у людей в маршрутке: доедем ли мы до Бастилии? Доедем, говорят. Радует, что все идут на контакт, хотят общаться. Вот вы в гости пригласили.

Возрастная категория материалов: 18+