Здравоохранение — одна из тех сфер, по которой закон бьет сильнее всего.Здравоохранение — одна из тех сфер, по которой закон бьет сильнее всего.

Сегодня в органах власти и бизнес-сообществе активно обсуждается возможная альтернатива 94-ФЗ. Почему назрела такая необходимость, АП выясняла у амурских политиков, руководителей госучреждений и предпринимателей.

Презумпция добросовестности чиновника

Какие цели преследовали авторы закона о госзакупках? В первую очередь — снизить коррупционную составляющую. То есть изначально заказчику (читай, чиновнику) отводится роль взяточника, наступающего на горло конкуренции, а поставщику — роль жертвы. Ситуации, когда заложниками непрофессионализма и недобросовестности предпринимателей становятся как раз-таки заказчики, закон никак не трактует. А таких примеров масса!

Так, на оснащение современным оборудованием одного из Центров здоровья Приамурья из федерального бюджета было выделено 1,5 миллиона рублей. Заказчик (госучреждение, название которого мы опустим) объявил конкурс. С победителем (предприятием не местным) заключили договор на поставку — все чин чинарем.

Однако в оговоренный срок медицинские аппараты и установки не поступили, заказчик обратился в суд. Судебные разбирательства длятся уже больше полугода, все это время Центр здоровья обходится без необходимого оборудования.

— Закон никак не предусматривает ответственность поставщика, если он не выполняет своих обязательств, — комментирует руководитель того самого госучреждения, заключившего злополучный договор.

— В результате мы становимся заложниками недобросовестного поставщика: сначала я должен доказать его вину в суде, потом — в ФАС, и только тогда он будет в чем-то виноват. А я уже девятый месяц виноват перед минздравом. Судебный процесс может длиться бесконечно, а я хочу расторгнуть договор и наконец-то купить необходимое оборудование. 1 января федералы заберут эти 1,5 миллиона и больше их нам никогда не дадут. А Центр здоровья так и останется неоснащенным.

Получается, что одну сторону процесса госзакупок закон ставит в жесткие рамки, а другим предоставляет полную свободу действия: захотел — выполнил условия договора, не захотел — суд вам в помощь.

Платим за кота в мешке

Еще одна цель 94-ФЗ — это приобретение для государственных нужд самой качественной продукции. Ведь для чего еще тогда поставщиков выбирают на конкурсной основе, как не затем, чтобы найти лучшего? Но и с этим у авторов документа вышла промашка. Так уж получилось, что главным критерием для выбора победителя торгов выступает не профессионализм и наработки в определенной сфере деятельности, а цена, которую предлагает участник. У кого расценки ниже — тот и победитель. А вот можно ли поставить знак равно между «дешево» и «качественно» — большой вопрос.

Проиллюстрируем свежим примером. Для концертного зала Белогорской школы искусств необходимо было закупить кресла. Заказчик — городская администрация, цена вопроса — 3 миллиона рублей.

— В электронных торгах участвовало несколько фирм, в итоге опустили цену до 2,3 млн. рублей, — рассказывает мэр Белогорска Станислав Мелюков. — В технических характеристиках муниципального заказа было описание этого кресла: размеры, качество ткани и так далее. Выиграла одна фирма, привезла образцы, а там — тихий ужас. Я говорю: «Мы вложили 100 миллионов рублей в эту школу, а вы хотите, чтобы я поставил ЭТО в концертный зал?». «Ну я же цену скинул», — слышу в ответ. А зачем? Мы же просили нормальные кресла. Все — расторгли контракт.

Покупать «кота в мешке» приходилось и главе Бурейского района Павлу Штейну.

— Скажем, закупали мы в прошлом году по программе модернизации ЖКХ котлы. Победил один из заводов Сибири и сорвал поставку. И нам пришлось полгода через арбитражный суд добиваться, чтобы хотя бы деньги вернуть, — делится опытом Павел Семенович.

Запретный лот сладок

Если бы на этом закончились все проблемы, которые несет в себе 94-ФЗ. Вот говорят, что он призван развивать конкуренцию. А так ли это? Отчасти да — участвовать и побеждать в аукционах может как крупное предприятие, так и представитель малого бизнеса. С другой стороны, нередки случаи, когда, подстраиваясь под условия конкурса, участник заведомо идет на обман, только чтобы избавиться от конкурента.

— Мы многие конкурсы проигрываем, потому что по цене не проходим, — говорит коммерческий директор Благовещенского молочного комбината Мария Потапова. — Допустим, отпускная цена нашего молока — 28 рублей за литр, мы снижаем ее до 26. А другой участник выставляет по 20 рублей. Ясно, что мы проиграем. Другой вопрос: как может молоко стоить 20 рублей? Можно предположить, что продукция будет некачественная, а ее производитель идет на риск, зная, что приборов на определение наличия в продукции, допустим, растительных жиров в регионе нет.

Используя критерий низкой цены в свою пользу, в торгах участвуют случайные люди, которые решают просто подзаработать. В результате заказчик получает некачественный товар или услугу, а местные производители и поставщики сидят без заказов.

— Так как сейчас заказы размещаются на электронных торгах, участвовать в них может весь земной шар. И зачастую местные предприятия остаются за бортом, потому что не могут конкурировать с более крупными заводами на Урале, в Сибири и Поволжье, — отмечает Павел Штейн. — Например, проводим аукционы на строительство объекта. Выигрывает не местная организация. Получается, мы стараемся, добиваемся денег, проектируем, а выполняет работы сторонняя фирма. В результате район не получает ни налогов, ни рабочих мест.

Медики идут в обход

Длительная процедура — организация и проведение торгов, заключение договора с победителем, ожидание поставки товара — отдельная тема. Хорошо, если речь идет об интерактивных досках для школ — можно и подождать. А что если срочно необходимо закупить лекарства?

— Самая главная проблема 94-ФЗ — для учреждений здравоохранения, оказывающих экстренную помощь, — подчеркивает главный врач Зейской ЦРБ Дмитрий Лисица. — Я же не могу предусмотреть, какого больного мне сегодня привезут: с ножевым или огнестрельным ранением, какая группа крови ему понадобится.

Планировать, кто и когда поступит и в каком состоянии, никто не может, кроме Господа Бога. На то, чтобы приобрести необходимые препараты с помощью электронных торгов, меньше двух недель не уходит. Не может же экстренный больной ждать столько времени.
А выкручиваться и решать проблему с медикаментами приходится, потому что ответственность за здоровье и жизнь пациента, которую несет лечащий врач, заведующий отделением и главврач больницы, еще никто не отменял. Как признался Дмитрий Николаевич, на помощь приходит взаимовыручка.

— А какой еще выход? Заканчивается у меня что-то, я звоню главврачу областной инфекционной больницы. Он мне никогда не откажет, если будет у него возможность помочь, — говорит наш собеседник. — Так же, как и я выручаю с завидной регулярностью Магдагачинский район. Это нормальные вещи, но это не совсем правильно.
Для того чтобы привести все примеры несостоятельности 94-ФЗ, никаких газетных площадей не хватит. В этот закон уже внесено 24 (!) пакета поправок, но и это не помогло залатать все «дыры» в документе. Сейчас жаркие дебаты развернулись вокруг проекта закона о Федеральной контрактной системе, подготовленного Минэкономразвития. Станет ли она спасением в системе госзакупок, покажет время.