У этой антрепризы необычная судьба. Напомним, она должна была открыть фестиваль, но артисты не смогли вылететь из Владивостока. Тогда губернатор Олег Кожемяко отправил за ними частный самолет группы компаний «Петропавловск». Воздушное судно не могло вместить декорации. Сотрудники филармонии тут же нашли подходящие скамейки в городском парке. Спектакль был задержан на два часа. Спустившись с трапа, артисты тут же отправились на сцену. И сыграли на одном дыхании. А утром подтянутая и собранная Ирина Викторовна встретилась с амурскими журналистами. Она вполне могла пропустить пресс-конференцию, как неоднократно поступали ее коллеги, но отношение к людям и своей профессии не позволило это сделать.

— Ирина, расскажите, что вам с Гошей удалось испытать в Благовещенске на «Скамейке»?

— Мы прилетели, зашли в гримерку. Я смотрю на Гошу, он — на меня. В глазах пустота, руки трясутся, и мы ничего не можем с собой сделать. Вышли на сцену — а там все чужое. В какую кулису выходить? Спектакль для нас начался где-то с сороковой минуты. Вспомнили, как раньше выступали фронтовые бригады (смеется). В Благовещенске как будто за линией фронта побывали.

— Вы успешная актриса, снимаетесь в Америке и вдруг решили стать продюсером. Почему?

 — Успешная-неуспешная, а миллион предложений с неба не сыплется. Я хочу продолжать жить как актриса. Хочу играть то, что интересно мне, делать спектакли для себя и под себя. А не обслуживать мужчин. Терзал творческий голод. Поэтому и был открыт мой продюсерский центр. Созданы «Декамерон» с Виктюком, «Дама с камелиями», мюзикл «Веселые ребята». Потом случилась пренеприятная история. У меня пропали сложнейшие и дорогие декорации «Веселых ребят». Пришлось на некоторое время закрыть агентство. В этом году я возобновила работу со спектаклем «Скамейка». Поверьте, у меня нет цели заработать деньги. В первую очередь я хочу реализовывать свой творческий потенциал.

— Почему сделали упор на драму Гельмана? Ведь у «Скамейки» не очень счастливая судьба. Олегу Ефремову категорически запрещало Минкультуры ставить пьесу. Главная героиня не соответствовала социалистической морали. Она чересчур легкого поведения. А герой и вовсе никчемный человек. Но потом «Скамейка» имела огромный успех и ставилась в 30 странах мира.

— Я выбрала «Скамейку» потому, что там хорошая драматургия. Для актеров это главное. Это непростой спектакль. Здесь смех сквозь слезы. Наша работа — дань тому времени. Поэтому мы не стали пихать в текст современные словечки, переделывать на новый лад. Все шутки, которые здесь звучат, взяты из эпохи 80-х. Александр Гельман крепкий драматург, вставать рядом с ним было бы самонадеянностью с нашей стороны. Этот спектакль мы с Гошей посвятили нашим родителям. Эпохи СССР. Очень жаль, но современные авторы до Гельмана недотягивают. Я много пересмотрела материала. Сейчас главное, чтобы была или комедия или трагедия. А чего-то среднего нет. Нет романтического, лирического. Если юмор, то обязательно пошлый. Еще для нас с Гошей это была своеобразная проверка на вшивость. Сможем ли мы вдвоем удержать зал, удивить современного избалованного зрителя. Насчет моей героини это вы зря. Какая она проститутка?! Она очень трогательная. Для меня она является воплощением образа всех российских женщин.

— А вы видели «Скамейку» в исполнении Дорониной и Табакова?

— Одним глазом. В 1985 году, будучи студентами-первокурсниками, мы ходили на этот спектакль. Был жуткий недосып. Нас посадили в первый ряд, я сидела с краю и ужасно боролась со сном. Было стыдно: на сцене стоит мастер, наш учитель, а у меня закрываются глаза. Я посмотрела на своих товарищей, они все давно спали. Так что на спектакле была, но что видела, не помню.

— На сцене вы с Гошей замечательная парочка, а как в жизни?

— С Гошей мы работаем вместе достаточно долго. Четыре года назад привезли на фестиваль «Амурская осень» «Игру в правду». У нас сложилось на сцене приятное партнерство. Это важно, когда оба артиста на сцене дышат одинаково. Я предложила Гоше главную и единственную мужскую роль в «Скамейке». Он сначала сильно сопротивлялся, сможет ли. Театрального опыта у него поменьше. Гоша не работал во МХАТе (смеется). Он долго боялся, но я его уговорила.

— Вы оба поющие люди. Не возникло желание что-нибудь исполнить на сцене?

— Зачем мешать? У каждого из нас есть своя концертная программа. Мухи отдельно, котлеты отдельно. Что касается моей сольной карьеры, год назад опять же от безрыбья я выступила с собственной программой «А мне Одесса — девочка!» под руководством Тимура Ведерникова. Моноспектакль создали буквально за две недели. Изначально репертуар был составлен из известных одесских песен. К этому городу я имею отношение — выросла в Одессе. Каждая из песен — целая история. Потрясающий драматургический материал! Затем к блатным песням добавились Утесов, Окуджава, Клавдия Шульженко, Изабелла Юрьева. Потом я набралась наглости и замахнулась на Эллу Фицджеральд. Публика в Москве очень циничная. В Одессе тоже, она всегда считалась театральным городом. И это самое тяжелое место, которое я в своей жизни видела. Как ни странно, одесский и московский зритель хорошо воспринял мою сольную карьеру.

— Вас называют актрисой театра Виктюка. Недавно вам поступило предложение быть директором этого заведения. Вы его принимаете?

— Это сложно из-за отсутствия времени. Я здесь, а театр продолжает работать. Но есть и хорошие примеры. Мой учитель Олег Табаков успешно совмещает актерское мастерство и административную должность. Есть еще Татьяна Доронина, Галина Волчек. Мне это предложение нравится. Я хотела посоветоваться с Олегом Павловичем, но скорее всего я бы услышала: «Ирина, ты сумасшедшая!» 

— Не вам одной Минкультуры доверило управление театром. Эти же должности получили Кирилл Серебренников, Олег Меньшиков. Началось обновление состава. И тут же в театре Гоголя взбунтовались сотрудники, а Меньшиков уволил из театра Ермоловой свою выдающуюся коллегу и подругу Татьяну Догилеву. Как вы оцениваете эти перемены, не станет ли наш храм искусства хуже?

— Я приветствую действия департамента культуры. В Москве немало театров, в которые никто не ходит. Театр Гоголя был в катастрофическом состоянии. Это название было нарицательным многие годы. Там нет хороших спектаклей. Кирилл его сейчас обновляет. Значит, появился шанс, что театр станет лучше. У заслуженных мастеров, ввиду их возраста, случается творческая усталость. В театр должна вливаться свежая кровь.

— Ирина, лично вы, став директором, будете влиять на репертуар?

— При Романе Виктюке это невозможно. У него своя театральная политика.

— А в собственном театральном агентстве по какому принципу отбираете актеров, репертуар?

— Ищу повсюду. Много пьес присылают, но лучше бы этого не делали. Настоящая катастрофа. С актерами еще сложней. Куда они все пропали? Артисты, которые выпускались в наше время и которые выходят сейчас, — просто небо и земля. Хотя педагоги у них отличные. Молодые люди не знают или не хотят знать элементарных вещей. Нет такой впитываемости, отдачи. Они еще пороху не нюхали, а считают себя суперзвездами. А это сразу мозги отрубает.

— Что бы вы хотели поставить?

— Евгения Онегина.

— А кого сыграть?

— Кого может сыграть Апексимова? Неужели вы думаете Онегина? Татьяну хочу изобразить.

— Вам завидуют?

— Да тот же Гоша Куценко, у которого отличные музыканты. Увидел мой коллектив и протянул многозначительно: «Да-а-а».

— У вас интересная жизнь, мемуары писать не хотите? Сейчас это модно.

— Мне еще рано писать воспоминания. Дождусь пенсионного возраста, а там посмотрим. Я не умею писать. В детстве ни одной стихотворной строчки не сочинила. Однажды, когда я была еще школьницей, журнал «Пионер» мне предложил написать небольшой рассказ. Взяли меня практически на «слабо». А я много что делаю на «слабо». Раз так, взяла и согласилась. Промучилась часов пять и возненавидела это дело. Но рассказ напечатали.

— У вас есть тайна?

— Целый набор.

— А с кем советуетесь, когда возникают экономические вопросы?

— Сейчас я занимаюсь подбором новой административной команды. Сложно найти людей, которым ты доверяешь. Непросто найти профессионалов. У нас есть целые курсы, факультеты людей, которые получили продюсерское образование. А я не могу найти нужного человека. Звоню педагогам, деканам. Прошу, дайте мне помощника. И слышу в ответ: «Да что ты, Апексимова, мы сами себе выбрать не можем». Поэтому во многом иду методом тыка. Методом проб и ошибок. Изучать специфику финансирования мне некогда. Хотя я каждый день получаю новое образование в театре. 

— Как вы боретесь с простудой?

— Как все — лечусь жизнью.

 «Железная леди» экрана не любит говорить о своей личной жизни. Со своим мужем Валерием Николаевым, который также был гостем «Амурской осени», Апексимова рассталась более десяти лет назад. Одна воспитывала дочь Дашу. Несколько месяцев назад актрису стали замечать в обществе молодого человека. Однако слухи о второй половине Ирина развеяла, заявив, что до сих пор не замужем.

Возрастная категория материалов: 18+