Еще можно сесть в автобус — это когда совсем неприютно, холодно, когда мороз заставляет побыстрее нырнуть в тепло. Вот тогда роль дается чуть труднее, от нее уже  что-то отвлекает — то  сосед-пассажир, то вон тот пес заблудившийся… Тогда уж скорее бы добраться до гримерки и окунуться в текст с головой, даже не в текст, а именно в действо, в ту, заролевую жизнь, в понимание сути, погрузиться  в героя, переодеться   в его  характер… И вот уже по подмосткам  движется и не Грачева вовсе, а сварливая жена Диогена  Памфила… Она 30 лет прожила со своим полоумным мужем и смирилась со всеми его заскоками, а как полезла к тому в бочку чужая девка, так у Памфилы  ретивое взыграло: хоть плохонький, хоть, прости господи, философ, да все равно — мой!

А то вдруг Грачева  превращается  в Джульетту! И вот уже бушуют  шекспировские страсти, и вот уже любовь, как птица,  бьется в  сердце, ей тесно, она рвется в облака… — это Лена  репетирует  Анастасию в спектакле «Жениха вызывали?» Вот ведь какое это чудо — театр: Грачева репетирует Петрову, исполняющую Джульетту! Каково?!

По сию пору помню совершенно незнакомую многим поклонникам театра  грачевскую   миссис Хадсон в первоапрельском капустнике про Шерлока Холмса со товарищи.  Зрители, привыкшие видеть божьего одуванчика в хрестоматийном исполнении Рины Зеленой, вдруг встретились с прожженной стервой,  имевшей виды как на знаменитого сыщика, так и на его сподвижника Ватсона.  Совершенно неожиданный рисунок персонажа!

Впрочем, сказав, что Елена Грачева  всегда неожиданна, я повторяюсь —  вы ли не знаете! Это  главное в ее творческом портрете — неожиданный подход к трактовке образа.

…Еще она мечтательница. Это когда нет ролей. Да-да, встречаются, увы,  в актерской жизни и времена простоев. Тогда главное — не сдаться, не опустить руки… Тогда лучше жить в придуманном мире и учить роли, которые, казалось бы, уже и не придется играть… И они —  эти роли — обязательно появятся в репертуаре, и прилетит вдруг волшебник-режиссер,  который…

 — А что для вас хороший  режиссер, — прерываю монолог Елены. — Тот,  который заметит?

 — Не обязательно! Вот у Астрахана не играла. Но на каждую репетицию  зрителем ходила как на праздник!  Хороший — это тот, который способен  на творческое хулиганство, на высокий прыжок, не боящийся ошибки ради высокого замысла…  У такого я готова на сцене хоть пеньком быть!

…И я представляю на афишах: «В роли пенька — Елена Грачева».

Третий звонок.