Ни один председатель сельсовета не отработал на выборной должности столько, сколько Ус, — 34 года его избирали главой села. За эти годы Ивановка стала респектабельной, удобной, современной. Там разбит единственный на востоке России сельский парк — это его идея. В 2008 году Георгию Усу присвоили титул лучшего главы муниципального образования России. А в 2009‑м, когда исполнилось 85 лет, он стал советником губернатора и уже 6 лет в этой должности курирует южный сельскохозяйственный куст. Нам дважды пришлось переносить «Один день» с самым возрастным героем спецпроекта из‑за его поездок с Александром Козловым по районам. Именно о таких, как Георгий Ус, поется в популярной песне шестидесятых «Старость меня дома не застанет…»

Ему без пяти минут уже 91 год, а он удивляет уникальной памятью, физической активностью, работоспособностью.

6.00 — 8.40 Зарядка, хлопоты по хозяйству и прием граждан

Подъем в шесть утра, обязательно зарядка, потом управляется по хозяйству, готовит на завтрак кашу. Чаще всего — семь злаков. И так каждый день. В восемь Георгий Семенович уже на работе.

В общественной приемной губернатора области Ивановского сельсовета мы Уса не застали. Звоним на сотовый. «Я в районной администрации. Ждите, скоро подъеду», — без лишних сантиментов отрезал герой рубрики. Минут через десять у дороги припарковалась серая «Нива».

— Ворошиловский стрелок, значит. Я долгие годы носил на пиджаке такой значок — в самую десятку выбивал, — пошутил Ус, здороваясь, и мы направились в его кабинет на первом этаже.

Приглашая присесть, он объяснил, почему задержался.

— Вчера губернатор совещание проводил, где речь шла и о дорогах. Наши почему-то промолчали, а ведь Ивановка — Ровное — самый плохой участок на нашей территории. И этой дорогой никто не занимается — никакие грейдера не ходят. Люди едут, и трясет так, что можно из рейсового автобуса вывалиться. Вот я с утра и пошел в администрацию, передал свою тревогу руководству района. Женя, ты не стесняйся, проходи…

34

года Георгий Семенович Ус избирался главой села Ивановки

— Здравствуйте Георгий Семенович. Заглянул сказать, что рыбу доделываем, на следующей неделе все будет готово. И еще у меня один короткий вопрос, — начал местный предприниматель Евгений Чубенко.

— У нас в селе скважина есть, — пояснил Георгий Ус, рукой показывая, чтобы предприниматель присаживался. — Вода — чудо. Пьешь и не напьешься. Евгений Викторович со своими специалистами выковали рыбу, через которую будет струиться вода. Люди будут пить, смотреть на цветущее озеро и уходить, заряженные приятными мыслями. А вы наши лотосы видели? Нет? Мне как раз надо в Дом культуры — посмотреть, как там ремонт продвигается. Пойдемте, я по пути вам экскурсию по селу проведу. И лотосы покажу, и водой напою… А по твоему вопросу, Женя… Сегодня в школе будет совещание, должны приехать представители министерства образования. Подходи к двум часам, все обсудим.

9.34 На озере лотосов 

— Перспективный предприниматель, — заметил Ус уже по дороге. — Такую категорию людей всегда ценю. Один — увидел деньги, сразу начинает карманы набивать, машины дорогие покупать и все такое. А этот нет… И наш Юра Касьян. Видите красивый забор впереди? Это он строил. Вложил более 9 миллионов собственных денег. Когда‑то начинал с поля, время было сложное — обанкротился, но не опустил руки. Создал производство, торгует бетоном. Он столько сделал добра для села и его жителей. Вот такая категория людей ценна. На таких Россия держится.

От пьянящего своей чистотой и ароматом воздуха с непривычки даже закружилась голова. Мы шли по парковой зоне к озеру лотосов — они зацвели в этом году позже обычного.

— Когда в 1972 году я стал главой села, зимой люди ко мне приходят и жалуются: «Георгий Семенович, в подполье вода, в погребе вода, что делать?». Раз в такое время вода, значит, это родники — они ищут пустоты. Решили выкопать котлован, чтобы оттянуть воду, потом еще один. Когда летом стали разравнивать вокруг горы грунта, у меня родилась идея засадить все деревьями — создать в центре села парк. И как начали в 1974 году, так до сих пор не останавливаемся. Завели традицию: по пять деревьев высаживает каждый выпускник школы, все молодожены, еще оставляем им пять мест на детей.

Так в центре Ивановки появились два озера, одно из которых прославилось краснокнижными лотосами.

— Настолько это растение требовательное, — рассказывал провожатый, пока мы любовались розовым великолепием. — Зимой температура воды на дне озера у корневой системы должна быть +4 градуса. Если выше, то он расти будет и пропадет, если ниже — тоже плохо. И водоем нужен чистый.

На другом берегу мужичок закидывал удочку.

— У вас что, здесь еще рыба есть? — спросил Андрей Ильинский, щелкая фотоаппаратом.

— О, здесь змееголовы вот такие, — широкие крестьянские ладони разрезали воздух. — И карпы водятся. Мы мальков завозили из Петропавловки. Рыбалка бесплатная: приходи, садись и отдыхай. Наша задача сейчас — очистить эти водоемы.

Георгий Ус награжден орденами Отечественной войны II степени, Трудового Красного Знамени, Дружбы народов, медалями «За боевые заслуги», «За трудовую доблесть».

 9.47 Святое место «морского волка»

— Я морской пехоте сегодня душевно завидую, — заметил Георгий Ус, когда мы проходили мимо памятника воинам-ивановцам, не вернувшимся с Великой Отечественной войны. — Они высаживаются с корабля прямо на берег, а мы прыгали с «морского охотника» в пучину. Вынырнешь, язык на плечо — и как бы зацепиться за берег.

На войну с Японией он ушел, когда не было еще восемнадцати лет. Служил разведчиком в батальоне морпехов. Победу в августе 1945‑го встретил в Северной Корее, а спустя 30 лет главой Ивановки открывал эту памятную площадь.

— После наводнения асфальт провалился, надо реконструировать, — Ус озабоченно огляделся вокруг. — Видите, тополя стоят, а макушек нет? Их унесло ураганом во‑он туда. Если бы макушки упали на памятник, он бы переломился. Думаю, это не просто так — Бог отвел. Сюда ведь вложено столько труда жителей нашего села, святое место.

— Вы в Бога верите? Вы же старый коммунист?

— В Бога верю. И всю жизнь верил в свою работу. Считаю, что главное для человека — приносить пользу, и я рад, что пригодился людям. Может, поэтому и живу так долго…

10.15 Благодарность за спортзал

У Доски почетных жителей села Ивановка Георгий Семенович обратил наше внимание на фамилию Короткова рядом со своей: «Мы ему присвоили звание только за то, что помог нам спортивный зал построить». Это была еще одна интересная история о судьбе села, которые ивановский экс-глава-старожил может рассказывать часами, апеллируя фактами, цифрами, именами и фамилиями.

— Мы начали строительство, а тут развал государства. Где брать деньги на стройматериалы? Я дважды ездил к Белоногову, но глава области разговаривать со мной даже не стал: «Какие спортзалы, тут такое в стране творится!». Я познакомился с Леонидом Коротковым, он тогда был депутатом Совета Федерации. Переговорили. Не знаю, какие фирмы московские он подтянул, но нам стали перечислять деньги. В общей сложности мы получили 1 миллион 800 тысяч.

В кармане громко зазвенел сотовый. Ответив на очередной звонок, Ус с улыбкой добавил:

— В день 140‑летия Ивановки мы Леониду Викторовичу присвоили звание почетного жителя села. Когда вручили ему Почетную грамоту и медаль на грудь повесили, Белоногов в лице изменился.

Когда входили в рынок, те, кто был ближе к собственности, приватизировали ее быстрее остальных. Глава Ус не обзавелся ничем. Хотя мог бы. «Зато я в глаза людям смотрю честно», — мудро заметил он.

 10.30 Своя Берлинская стена 

Не заметили, как дошли до хранилища истории села Ивановка. У входа в музей — танки, пушки…

— Где ж вы столько боевой техники времен Великой Отечественной взяли?

— Спасибо Владимиру Илларионовичу Бородавкину. Он же наш, среднебельский. Когда был военкомом, через министра обороны договорился. С такой вот сорокапудкой мы войну начинали. Наша, родненькая…

Георгий Семенович положил ладонь на холодное дуло орудия. Он вспомнил погибших боевых друзей. Их высаживалось десантом 21 человек, десять остались лежать в корейской земле.

— Это что ж, запускаете нас, не спрашивая, кто мы такие? — шутил ивановский аксакал, пропуская меня вперед. — А вдруг мы теракт задумали?

— И где же ваша бомба? Уж вас, Георгий Семенович, мы отлично знаем, — улыбались работники музея, к созданию которого, как и многого в этом селе, Ус приложил свою твердую руку.

Возле копии Берлинской стены он взял кусок мела и сосредоточенно начертил на колонне: «70 лет Победы. Ус Г. С.». Когда потом обернулся, его глаза были влажными.

 10.50 Уроки жизни у храма

— Здравствуйте, Ольга Николаевна… Как здоровье, как ваша дочь Лена в городе поживает?

Ус здоровался с каждым, кто встречался на нашем пути. Интересовался делами, жизнью детей и внуков. Удивительно, как в свои годы он помнит имена и отчества стольких людей!

— Ездил я недавно с губернатором в Ромненский район, — продолжил он, переходя дорогу. — Ребенок не сдал математику в 9‑м классе. Стали разбираться. Оказалось, у семьи задолженность за квартплату — год живут без света. Мальчишка встал — еще темно, домой пришел со школы — уже темно. Как же уроки делать?! Поднимаем главу села, а он: «Да родители пьют, огород не сажают». Мать родная! Ты же глава — твоя первая задача прийти людям на помощь. Неужели всем селом, через соцзащиту не могли помочь семье. У меня слов нет.

Георгий Семенович в сердцах махнул рукой. Он еще долго размышлял о борьбе с пьянством и тунеядцах, у которых огороды быльем поросли.

— Было у нас 13 семей таких. Сами ничего не сажали, а как осень, пошли по дворам — одному помогли картошку копать, другому… Что‑то детям принесли, накормили. Думал я: что с этим делать? Однажды вспахал техникой участок, собрал всех и говорю: «Берите столько рядков, сколько хотите. Если нет семян, дадим. Ваша задача — посадить картошку. Я сам вам прополю, окучу и выкопаю, а вы соберете. Но чтобы не ходили больше и не просили ни у кого!». Из 13 только девять семей посадили. Из девяти копать пришли всего шесть. Следующей весной опять всех собираю. Уже 12 семей картошку посадили, и все потом выкопали. Так, постепенно, и вошли в русло… У многих принцип какой‑то: если человек выпивает, что с ним разговаривать… Но ведь он не родился таким! Значит, на каком‑то жизненном этапе у него сбой получился. Пришел он к тебе — не отталкивай, доберись до души. Если ты его поймешь, и он тебя поймет, то другим станет…

В голосе собеседника чувствовалась большая сила духа и мудрость. За 34 года председательства он преподал сельчанам много «уроков жизни»... Случайность или нет. Но этот разговор состоялся, когда мы стояли у храма.

Многие фермеры, предприниматели со своими проблемами сначала идут к Усу, а он уже помогает им разруливать ситуацию, добиваться решения вопроса с профильными министерствами.

 11.17 Встреча с будущим Ивановки  

Так хотелось зайти в храм, но собеседник уже поглядывал на часы. И мы направились к Дому культуры. В хорошем настроении от увиденного Георгий Семенович приобнял директора объединенного ДК, обо всем расспросил, потом еще заглянул в пристройку, где на радость посетителям наконец появился благоустроенный туалет. А новую детскую площадку возле Дома культуры детишки с мамами уже давно освоили.

По широкой алее идем к источнику.

— Эту скважину пробурили еще тридцать лет назад, она самоизливающая, до сих пор бежит и подпитывает озеро. Вот здесь будет навес, рыбка, все облагорожено, — делился планами почетный ивановец, когда мы дошли до источника.

— Здра-аствуйте! — с нами поравнялась колонна детсадовцев.

Ус оглянулся, и его лицо засветилось каким‑то особенно теплым светом. Он присел на колени, чтобы поговорить с малышней. Один из мальчиков вдруг запрыгнул к нему на руки и обнял как родного дедушку.

— Куда ты забрался! — засмеялась воспитательница Тамара Петровна Усова. — А мы, Георгий Семенович, в библиотеку сходили, на лотосы посмотрели и в музей идем на экскурсию.

— Ну что ж, хорошее дело, — помахал детям ивановский аксакал, и мы направились дальше.

 11.35 У памятника Покаяние

Есть у Ивановки трагическая метка — ранней весной 1919 года село практически полностью сожгли японские каратели.

— 252 человека в северной части села расстреляли, еще 36 человек загнали в амбар, обложили соломой и заживо сожгли, — эти цифры у него как гвоздь в сердце. — Самым маленьким детям было 3, 6 и 9 лет. Откуда знаю? Оставшиеся в живых, когда хоронили погибших, их в церкви отпевали. А священники добросовестно все записывали. По этим записям мы восстановили, кто и что делал.

В 1995 году в райцентр приехала делегация ассоциации японских военнопленных во главе с председателем Сайто Рокуро. Чтобы загладить вину о кровавом прошлом, предложили заложить памятный камень с мемориальной табличкой и словами покаяния от японского народа. Глава села напрочь отверг эту идею.

— О каком камне может идти речь?! — Георгий Семенович даже привстал с лавочки, так задело воспоминание двадцатилетней давности. — Если памятник делать — давайте! А камень положим — собаки будут бежать мимо, нагадят… Переводчица меня спрашивает: «Перевести?» «Переводите», — говорю. А меня в бок толкают: «Георгий Семенович, разве так можно? Никакой дипломатии». Мы в Японию не ездили, никого не жгли, это они у нас геноцид устроили.

Так, благодаря усовской недипломатичности в селе появился памятник Покаяние, окруженный со всех сторон белоствольными березками. Мало кто знает, что его пришлось открывать дважды. Гостей из Японии приехало 28 человек, вся Ивановка собралась, телевидение… Торжество провели, мемориал освятили, японцы уехали. Потом звонят Усу: главный кадр не получился.

— Я памятник опять зачехляю, они возвращаются, и все открываем по новой. За 20 лет японская делегация не приезжала к памятнику только раз — в 2013 году, когда у нас было наводнение. 

Даже в годы перестройки, когда в сельском хозяйстве разрушались экономические связи, Ивановка, где Ус был главой, развивалась — построили спортивную школу, пристройку к музею, здание сельсовета.

12.10 Парк его имени

От памятника рукой подать до его дома. Когда‑то этот путь без резиновых сапог нельзя было пройти — люди прыгали с кочки на кочку. Сегодня ходят по дорожкам. К слову, заасфальтированным по указанию председателя сельсовета именно там, где народ протоптал тропинки.

— Помню, возили по 40 тысяч корней за весну! Еду по улице и раскладываю возле каждого дома по 10—15 саженцев, а вечером проверяю. Если кто‑то не посадил, достаю лопату, прикидываю хозяйским глазом, где посадить, и начинаю копать. Хозяин выходит: «Георгий Семенович, да я сам…» — «Ничего, ты с работы, уставший, а мне же нечего делать. Главное — ты потом поливай». Это же деревня: одному посадил, а на другом конце уже все знают. Смотришь, сами сажать начинают, лишь бы перед детьми их не опозорили.

Отстаивая свой парк, Ус не боялся идти даже против воли некоторых партократов. Однажды отказался выполнять указание зампредседателя райисполкома, когда тот забирал две машины на посевную. Дело дошло до первого секретаря райкома.

— Я ему объяснил, что у нас в кузове насыпаны опилки 50 сантиметров. Их водой поливают, саженцы укладывают. Надо же с землей привезти, чтобы они принялись, потом высадить. Ну неужели две машины решат судьбу посевной района?! Первый выслушал меня: «Ни одну машину не снимать». Пауза. И заместителю: «Чтобы к вечеру у меня на столе лежал план: где райком высаживает, где райисполком, все отделы, организации…»

Вглядываясь между деревьев, герой проекта вытянул руку вперед.

— Вот тот верх я отдал управлению сельского хозяйства. Они так посадили…

Георгий Семенович многозначительно помолчал.

— Надо лунку водичкой хорошенько полить, сосеночку поставить, зарыхлить, тогда она жить будет. А они землю ковырнут и саженец ногой пришибают. Я первому секретарю доложил: «Все, что сельхозуправление высаживало, через месяц посохнет». Он вызвал начальника: «Сколько сосен пропадет, столько человек из управления будет уволено вместе с тобой — иди». На следующий день смотрю — все его управленцы в рабочей форме, из совхоза «Первомайский» машина с водой пришла. Целый месяц сосенки поливали каждый вечер. Все до одной принялись!

Ус засмеялся, не скрывая удовлетворения от того, что в очередной раз тогда одержал победу над людской пассивностью и равнодушием.

 12.50 Обед на скорую руку

Из открытого гаража во дворе «выглядывает» хозяйская «Нива-шевроле» — эту отечественную марку машины Георгий Семенович предпочитает всем «иностранкам». За трудовые заслуги он получил от государства «восемь машин — премиями». Большинство из них передарил исполкому или сельсовету, а там уже распределили туда, где техника была нужнее.

Угостив нас громадными помидорами со своего огорода, хозяин усадьбы показал свое пернатое поголовье. И в 90 лет Ус сам полет картошку, растит домашнюю птицу.

— Ермоленко, куда убегаешь? Есть разговор, — закрыв калитку, Ус быстро зашагал через дорогу к детско-юношеской спортивной школе. Мужские голоса гулким эхом отзывались в огромном зале размером 42 на 18 метров. Таких спортплощадок в области по пальцам пересчитать.

— У нас гандбол, баскетбол, волейбол, мини-футбол…Тренировки проходят в три смены. Вы видели? — директор ДЮСШ Виктор Ермоленко указал на табличку в фойе, где было написано, что спортзал введен в эксплуатацию 20 февраля 1999 года при содействии депутата СФ Леонида Короткова. — Столько раз меня заставляли снять эту табличку, но я отказался. Потому что это история.

Самое трудное было — изменить психологию людей, настроить их на то, что родное село — это наш большой дом. Если мы наведем порядок, значит, нам будет веселее и уютнее жить.

13.20 Спаситель Дома творчества 

Идем по направлению к школе мимо Центрального дома творчества.

— Здесь руководитель — Альбина Геннадьевна, просто удивительная женщина, очень инициативный человек, неравнодушный ко всему, что делает, — заметил по ходу Ус. — Она по всему району возродила тимуровское движение…

В это время навстречу нам вышла сама Альбина Геннадьевна.

— А я смотрю, люди какие-то интересные идут, — засмеялась она и тепло пожала Усу руку. — Это вы с «Амурской правдой»?! Так и напишите в газете: Георгий Семенович — это наше всё, какие вопросы, какая идея — только к нему. Он наш спаситель — нас же в этом году закрыть хотели...

Оглядывая отремонтированное веселое фойе с детскими поделками, рисунками на стенах, Ус слушал внимательно хозяйку Дома творчества.

— Я с Олегом Николаевичем поговорил — он тогда еще из области не уехал на Сахалин. Так и так, мол, районные власти хотят отобрать у детей последнюю изюминку. Да здесь в самых разных кружках занимается больше 300 ребятишек. Поют, танцуют, рисуют, теннисом и карате занимаются… Они и платные услуги оказывают, и деньги зарабатывают сами себе на развитие... В общем, губернатор сказал: не трогать, — заключил Ус, сжимая кулак.

Его решимость, умение убедить, готовность дойти до самого верха, чтобы отстоять кого-то или что-то, поражают. Главное, чтобы эти кто-то или что-то принесли пользу людям.

 14.00 Совещание в школе 

Встреча была посвящена техническим проблемам — ремонт спортзала затягивается по вине строительной фирмы. Однако ее представители на совещание не явились.

— У нас слишком мягкие условия контрактов, пеня очень низкая, — высказал мнение предприниматель Евгений Чубенко.

Он подъехал к школе в надежде встретиться с областными чиновниками по «сиротской теме». Но еще спускаясь с крыльца, Ус его не обрадовал: никто не приехал.

— Мы строили жилье детям-сиротам, — ввел в курс дела Евгений Викторович. — Весной нам пообещали, что управление образования купит у нас десять квартир. Потом выяснилось, что две они купили на вторичном рынке.

— Что интересно, одну квартиру купили в Черемхове, а другую в Среднебелой, — вступил в разговор Георгий Семенович. — Я с этой квартирой разбирался — прежняя хозяйка накопила перед топливным предприятием 136 с лишним тысяч рублей долга по коммунальным услугам.

Казалось бы, квартиру покупают за целевые деньги сироте, чиновники заключают договор, который заверяет руководство района, значит, квартира должна быть юридически чистой и без долгов. Как такое могло получиться, не понятно.

— Нам известно, что в других районах часть целевых денег осталась нереализованной. Их можно было бы перераспределить на наш район и приобрести эти две оставшиеся квартиры. А дома хорошие… Попытаемся пробить этот вопрос через министерство образования, — Ус отпустил водителя «Нивы», пересел в редакционный микроавтобус и скомандовал: — Поехали уже! Меня ждет фермер.

 15.25 Едем к фермеру 

— Едем прямо, никуда не сворачивая, — указывает дорогу Георгий Семенович, размышляя о том, как фермеру живется тяжело. — Кто работает на земле, не все от него зависит. Вот нынче мы посеяли все вовремя, самая фаза развития культур, а дождей нет — и… Сейчас сами все увидите.

— Георгий Семенович, скажите хоть, куда едем?

— Я везу вас в хозяйство Алика Хакбердиева. Человек интереснейшей судьбы. Сам узбек. Еще мальчишкой сбежал из дома БАМ строить. Отработал. Поступил в наш сельхозинститут, выучился на зоотехника, потом аспирантура. Тут началась волна крестьянско-фермерских хозяйств. И чтобы получить землю, он, кандидат физиологических наук по птицеводству, пошел работать простым скотником.

Еще издали мы увидели березовую рощу. Стройные рядки говорили о том, что это искусственные насаждения.

— Еще в вагончике жил, а березки уже высаживал, — выйдя из «микрика», Ус дружески приобнял фермера, потом стал нас знакомить. — Привез человека, который может или на свет тебя народить, или загнать…

— Что сделать?! — удивленно переспросил Алик Махмудович.

— Могут сделать так, что забудешь, где ты живешь. Печать — это острое оружие, — рассмеялся Ус. И мы все тоже.

Вместе мы прошлись вдоль поля, обсуждая виды на урожай. «По картофелю, если свои затраты соберем, то хорошо. Арбузов мало. Четыре месяца не было дождя, неделю назад первый прошел, но уже поздно — ботва постарела», — сокрушался хозяин фазенды. Хакбердиев — единственный амурский фермер, кто занимается разведением индюков. Плюс еще куры, гуси, утки, кролики, кони, овцы, свиньи. В прошлом году выиграл грант «Семейная ферма», купил 100 телок мясного направления, они принесли 80 телят.

«Жаль, что мы с вами на мегаферму не доехали», — сожалел Георгий Семенович, пожимая руку на прощание. В шестом часу во дворе дома его радостно встретил пес Мухтар. До ужина еще надо управиться по хозяйству. Затем обязательно почитать газеты. Как сказал Ус, раньше одиннадцати он спать не ложится.