• Ольга Лагода

Глядя на увесистый фотоальбом деда, удивляюсь широкому взгляду на жизнь двух сложных и одновременно легких на подъем людей, которые так много успели сделать, несмотря на полное отсутствие сотовой связи, интернета, гаджетов. Эти рукописные письма, фотографии, а еще рассыпающиеся в руках вырезки из «Амурской правды» прошлого столетия — действительно, реликвия. Свято хранимый моей семьей альбом, неразрывно связанный с историей освоения Амурской области, а также с творчеством писателя, переживающим сегодня новую волну известности.

Путь Федосеева в Приамурье 

Как писал об исследователе, инженере-геодезисте, а в будущем популярном в советские годы писателе Григории Федосееве его биограф Иван Подсвиров, «завихрило того в двадцатые годы, оторвало от родной кубанской станицы. Блуждал он в Закавказье, затем по окраинным горам России. С рюкзаком за спиной, со скаткой через плечо, с ружьишком, теодолитом и блокнотом, в сопровождении проводников и собак, где в кирзовых, где в болотных резиновых сапогах, торил Григорий Анисимович тропы в сибирской тайге, у берегов Охотского моря, на Алтае и Дальнем Востоке. С изыскателями, геологами ставил вешки, стирая на картах «белые пятна» и открывая кладовые газа, нефти, золота, других полезных ископаемых. Там, где шел Федосеев, вставали поселки, города, открывались месторождения, к ним прокладывались дороги». 

В 1948 году Григория Федосеева дорога связала с Приамурьем. Он был назначен начальником экспедиции, перед которой стояла задача — произвести географические исследования на севере Амурской области. Впоследствии он принял участие в создании карт районов БАМа и Зейской ГЭС. В 1949 году геодезисты базировались в одноэтажной деревянной гостинице в городе Свободном. Там и познакомился председатель Свободненского горисполкома Владимир Бермичев с начальником экспедиции Григорием Федосеевым. 

В книге-альманахе «Приамурье мое» за 1974 год мой дед вспоминал: 

— В самом начале 1949 года из Сибири в Амурскую область перебазировалась одна из крупнейших геофизических экспедиций. Приехал начальник экспедиции Григорий  Федосеев с небольшой группой людей. Им предстояло подыскать базу в городах Свободном и Зее.

«Федосееву — под пятьдесят. Защитного цвета гимнастерка, заправленные в хромовые сапоги синие бриджи, спортивная выправка и подтянутость делали его похожим на кадрового военного и только узкий кавказский пояс и суконная шляпа с широкими полями определяла в нем сугубо гражданского человека. По профессии он — инженер-геодезист, по характеру — натуралист, страстный охотник, большой книголюб. Особая, располагающая манера выслушивать собеседника, умение держать себя скромно — во всем угадывался человек высокообразованный, обладающий к тому же душевной добротой», — это уже отрывок из опубликованной в «Амурской правде» статьи, вышедшей в августе 73-го за подписью Владимира Бермичева. 

Дорогой гость 

В любом случае уже через месяц Григорий Федосеев стал гостем нашей семьи. Было это в первомайский праздник 1949-го.

«На столе — охотничьи трофеи и два крупных линка. Особенно хорош оказался гусь с яблоками в соусе, приготовленный самим гостем, поварскому искусству которого могли бы позавидовать многие хозяйки», — вспоминает мой тогда еще молодой дед за долгие годы до моего рождения.

В конце лета начальник экспедиции вновь приезжает в город, с увлечением рассказывает своему новому амурскому другу о работе, восхищается местной природой и предлагает провести осенью отпуск в верховьях Зеи.

«Соблазн был очень велик, и я, боясь, что Григорий Анисимович передумает, немедленно даю согласие, — пишет Владимир Бермичев. — Прибыв в город Зею, пересаживаемся в самолеты. Идем все время над рекой Зеей. Вот уже внизу поселок Бомнак. Извилистая голубая лента реки Арга, с многочисленными озерами и старицами в ее пойме. Куда ни глянь — необозримое море тайги. Березовые перелески в рыжевато-оранжевом наряде. Затем катер доставил нас на противоположный берег. Место для лагеря выбрано с таким расчетом, чтобы оно было своего рода центром для топографических отрядов, находящихся от него на расстоянии от 50 до 300 километров. Всего здесь, не считая прибывших, было шесть человек. 

Григорий Федосеев — советский писатель, инженер-геодезист — родился 19 января 1899 года. Скончался  29 июня 1968-го в возрасте 69 лет.

Встреча с Улукитканом 

А вскоре произошла важная встреча с человеком, которого впоследствии писательница Мариэтта Шагинян назвала «одним из лучших образов советской литературы», — проводником-эвенком Улукитканом, впоследствии большим другом и советчиком Григория Федосеева.  

«С любопытством разглядываю этого человека, — описывает свои первые впечатления Владимир Иванович. — Возраст его не поддается определению (меня очень поразило, когда позднее узнал, что ему в то время было 78 лет). Улукиткан, которого мы называем по имени-отчеству Семеном Григорьевичем, после длительного пути по тайге изрядно пообтрепался. Ватная куртка во многих местах в клочьях ваты, один сапог порван. За спиной длинное одноствольное ружье — четырехлинейная однозарядная бердана. На ложе и цевье — масса зарубок и отметок, по ним владелец ружья может рассказать свою автобиографию.

К приезду гостя готовились: большой рыбный пирог и фирменное блюдо Федосеева «чебордак» — почти метровой длины колбасина, местах в четырех перехваченная шпагатом. Начинку ее составляли костный мозг и мелко изрубленная жирная грудинка, сдобренные черным молотым перцем и другими специями». 

На следующий день после бани Улукиткану были выданы новая куртка, штаны и сапоги.  А наутро он первым на оленях отправляется в путь, за ним на груженых лодках отряд — на новое место работы. 

Прощальный подарок 

«Шесть лет я проводил свой отпуск в экспедиции Федосеева: валил, если надо, лес, кашеварил, приходилось работать в неприступных горах, охотиться и спасаться от диких зверей, выручать попавших в беду товарищей и попадать в беду самим», — вспоминает в заметках в альбоме мой дедушка, считая и называя Григория Анисимовича своим земляком. И правда, таких людей называют космополитами, для них вся земля — отечество.

«Край, где ты живешь, дорог мне. Шесть лет прожил я в нем, а кажется, всю жизнь. А ведь были в моей жизни куда более интересные места: Саяны, Забайкалье, кромка Ледовитого океана, Кавказ. К тому же я родился, как писатель, на Зее, — отвечает Федосеев в письмах, адресованных другу Бермичеву, когда экспедиции для обоих были уже в прошлом.

Сегодня в Свободном нет той гостиницы, где произошло знакомство будущего писателя и моего будущего деда. В 1970-х это здание снесли. Двумя годами ранее — в 1968-м — скоропостижно скончался Григорий Анисимович, не дожив до своего 70-летия. Умер он в июне, но к 1 маю успел получить подарок от амурского земляка.

«Я сделал большой фотоальбом и послал Григорию Анисимовичу. И очень скоро получил телеграмму: «Ты растрогал меня подарком, памятью…» — пишет Владимир Иванович.

Точная копия того фотоальбома стала нашей семейной реликвией. Альбом до сих пор пополняется, но уже газетными вырезками. Есть в нем заметка деда, как он ездил в Краснодар по приглашению вдовы Федосеева на открытие памятника писателю. Есть публикация о съемках цветного документального фильма «Последний костер» — о жизни Федосеева. Кадры для него снимались в верховьях Зеи, в Бомнаке, где был захоронен 93-летний Улукиткан. В подготовке фильма принял участие не только мой дед, чьи фотографии тоже вошли в телевизионный фильм, но уже и мой отец — Виктор Лагода, участвовавший в экспедиции «по тропам Федосеева» за десять лет до моего рождения.

Читая альбом, я нашла и письмо писателя моей тогда еще юной маме, у которой Григорий Анисимович спрашивает: «понравилась ли папе новая книга?» Спустя годы Галина Лагода добавила и свою заметку в альбом: «Очень сожалею о том, что память не сохранила встреч с этим человеком: я была совсем мала. Но книге, подаренной мне с подписью «На растерзание потомству», суждена была долгая жизнь». Надеюсь, что и эта публикация войдет в наш «федосеевский» альбом и не станет последней.    

Второе рождение моих воспоминаний  

Спустя больше чем полвека мой муж — любитель природы, охоты и рыбалки — буквально дорвался до книг Федосеева. Книг моего деда.

Читал взахлеб по ночам на кухне и прочел их все, несмотря на полное отсутствие времени: нашему сыну тогда было чуть больше года, в области случилось небывалое в истории региона наводнение, в связи с ЧС мы оба проводили дни и ночи на работе, в том числе и в Зейском районе, возле ГЭС. Там, где писались полвека назад дневники Федосеева, где он зарождался как писатель.

Вопрос о том, как уцелеть в обезумевшем мире и при этом не потерять достоинства, не превратиться в хищного зверя или в жалкую улитку, становится для героев Федосеева мерой жизни и смерти, доминантой их поведения. Мысль актуальная и сегодня.

Люди вновь потянулись к дикой природе, к кострам, горам и берегам, вернулись времена романтиков-тружеников и заядлых путешественников, тех, которые покоряют сложные маршруты пешком, на лыжах и велосипедах. Риск вновь становится нормой жизни. И книги Федосеева о рискованных путешествиях по тайге и бурным рекам, о сильных духом людях и единении с природой тоже переживают второе рождение.

Новые переиздания книг, новые обложки и рецензии новых читателей. И только душевные и честные письма писателя, газетные вырезки и полные юмора подписи к старым пожелтевшим фотографиям в тяжелом альбоме моего деда больше никогда не повторятся, останутся прежними, но теперь благодаря вам не забытыми.

Возрастная категория материалов: 18+