Саня из числа людей, которые живут одним днем. Фото: Андрей АнохинСаня из числа людей, которые живут одним днем. Фото: Андрей Анохин

Одной затяжки за глаза

Узнал его почти сразу. Правда, год назад он выглядел получше да повеселее. Был побритый, помытый и свежий. Стоял на раздаче — большим черпаком наливал суп из большого термоса для таких же бродяг. Дело было на бесплатных обедах для бездомных. Благотворительную акцию тогда запустила общественная организация «Покров». Саня к тому времени уже проживал в приюте этой организации, активно помогал в проведении акций. И вот опять на улице. Не опустившийся  еще на самое дно, однако скользящий вниз на скорости разогретого паровоза. Опухшее от регулярного похмелья лицо, красные и болезненные белки глаз.   

Саня живет в теплой остановке, установленной прошлой осенью. Власти Благовещенска хотели благ для всех горожан, оказалось — только для «избранных». Из-за вони зайти внутрь невозможно, даже в лютые морозы благополучные благовещенцы вынуждены ждать автобус на улице. Полиция разводит руками — выгнать бомжей из общественного теплого помещения закон не позволяет. Юридически — они такие же граждане. По- человечески — непутевых тоже жалко. Все мы не без греха.

Чем больше и чаще продают водку, тем меньше шансов у жителей Благовещенска ждать автобуса в теплых остановках.

Саня, словно угадав мои мысли, вместе с другом вышел на улицу — покурить. Друг такой же — давно забывший человеческий облик. Попросили у меня зажигалку, сказали спасибо и потом еще несколько минут желали здоровья, благ, успехов и начинаний. Люди, от которых все давно отвернулись, сумели не озлобиться и сохранить в душе остатки человечности. Сигарету раскуривали на двоих.

— Ты мне много не оставляй, — обращается Саня к своему товарищу. — Мне сейчас одной затяжки за глаза…

— Все так же хреново? — участливо интересуется визави.

— Темпер по мозгам бьет, — вздыхает Саня. — Кажется, загрипповал. Если башка разболится, то ногу протяну…

Друзья долго и обстоятельно выясняют, где взять таблетку, потом переходят на бытовые трудности. Судя по репликам, теплые остановки — чуть ли не единственное место в городе, где бродягам можно пересидеть зиму. Подвалы все на замках, подъезды —  на домофонах, колодцы вроде как давно заняты другими «квартирантами».

— Ты же в приюте жил? — невольно встреваю в разговор.

— Да накосячил я. Выгнали. Там же пить нельзя, а мне чуть капля на язык попала —  и понеслось. Мы как-то поработали, выпили, женщину захотелось. Взяли микрик приютовский да на нем в деревню рванули. Живет там одна подруга. На посту гаишники остановили… Кто нас таких держать в приюте будет? Да и порядки там, говорят, теперь еще строже стали, не для меня. Надо или пить, или не пить…

Кислород по всем фронтам

Саня пускается в философские рассуждения о смысле жизни. Говорит, что семья у него, дочка учится «где-то на заочном». В словах даже толика гордости проскальзывает. Однако остановиться, по собственным словам, не может. Или не хочет. В общем, сам пока не поймет, что ему от этой жизни надо.

Попытался расспросить его биографию. В ней Саня разобраться не может. Сначала говорит, что приехал с семьей из Казахстана, потом выясняется, что прибыл все-таки из Зеи. Здесь получил гражданство, но ему дали по голове чем-то тяжелым, потом  он три месяца пролежал в больнице с пневмонией. С тех пор мыкается. Тут еще грипп навязался, даже курить тяжело. Мне кажется, Саня врет и насчет микроавтобуса, и насчет гражданства. Разве что пневмония да удар по голове не вызывают сомнений. Вид, действительно, болезненный, да и не может вменяемый человек гадить там, где ему протянули руку помощи.

Из приюта выгнали, там же пить нельзя, а мне чуть капля на язык попала —  и понеслось.

— Мне бы отлежаться, но кислород по всем фронтам перекрыли — замки везде, — вздыхает Саня. — Места удобного не найти. Вот и приходится на остановке. Где ж тут вылечишься? Однако протяну ноги…

Протягиваю ему немного денег. Хочется надеяться —  на таблетки. Саня моментально оживает и удаляется бодрым шагом. Явно не за водкой. Моего подаяния не хватит на приличное пойло. Однако умудрится — пропьет и подлечится. Завтра вновь будет страдать от гриппа. И так изо дня в день, не загадывая на будущее. Глядишь, до весны дотянет.

От болезней Саня не умрет. И от водки тоже. Водка не убивает, а только усугубляет проблему и пополняет армию бездомных. И чем больше и чаще ее продают, тем меньше шансов у жителей Благовещенска ждать автобуса в тепле. А Саня умрет от «кносса» или стеклоочистителя, даже если водку начнут продавать круглосуточно и на каждой остановке. 

Возрастная категория материалов: 18+