Фото: Вадим ТаракановФото: Вадим Тараканов

По признанию артиста, он не сразу решился ответить согласием на предложение представлять нашу страну во второй раз. В 2016-м Сергей Лазарев с песней You Are the Only One занял на «Евровидении» третье место. И если бы не конкурсное новшество — голосование членов жюри (раньше было только зрительское голосование), то у России было бы первое. Ведь именно телезрители, которые так активно голосовали у своих экранов, дали этой песне и российскому артисту наивысшие баллы. Но по новым правилам считается общая сумма баллов: к зрительскому голосованию плюсуется мнение экспертов от каждой страны.

Многие критики говорят, что конкурс «Евровидение» уже давно перешел из разряда песенных в политические. Но мы надеемся, что именно музыка остается здесь все же главной. И искренне желаем Сергею Лазареву показать отличный номер.

Кстати, подробности самого выступления держаться в секрете — все зрители смогут увидеть только во время первого выхода Сергея на сцену «Евровидения». Вместе с Лазаревым в Израиль летит и Филипп Киркоров. Он уже по традиции будет продюсировать это выступление. Кому, как не Филиппу Бедросовичу, можно доверить такую важную миссию? Он сам сначала выступал на «Евровидении», а потом помогал участникам из России и других стран.

Общаясь же с конкурсантом, журналисты  ИА «Столица» постарались понять, с каким настроем он летит на этот конкурс.

Достойное возвращение

— Сергей, вы согласились снова выступать на «Евровидении». Насколько трудным было для вас это решение?

— Что касается моего решения об участии, то оно было принято не сразу. Сначала были серьезные сомнения — примерно 50 на 50. Я долго думал, советовался с Филиппом Киркоровым. С одной стороны, это невероятный конкурс — отлично организованный, один из самых лучших музыкальных конкурсов в мире. И, конечно же, хотелось окунуться снова в эту атмосферу и стать частью этого праздника. С другой стороны, мне не хотелось бы повторяться. Я, по-моему, достойно выступил три года назад. Это был отличный, победный номер, мы получили огромное количество баллов. По зрительскому голосованию мы были на первом месте. Но, к сожалению, члены жюри целого ряда стран откровенно бойкотировали нашу команду. И это серьезно повлияло на общий результат. Тем не менее я хочу сказать, что не всегда победа является каким-то призом, который ты держишь в руках. Меня потом многие спрашивали: «Не жалеешь ли ты о том, что не победил?» На мой взгляд, я как раз победил и взял гораздо больше, чем просто первое место, потому что волна любви и поддержки, которая пришла ко мне после того выступления в 2016 году — она просто невероятная! Для меня именно это — самый большой подарок и самый большой приз.

— Многие говорят, что ты едешь за реваншем, чтобы что-то доказать.

— А я им отвечаю, что не собираюсь ничего доказывать. Я еду только для того, чтобы снова максимально окунуться во все это и чтобы достойно представить честь своей страны. Я бы не согласился, если бы со мной работала другая команда, если бы не услышал эту песню. Ведь прежде всего это конкурс песни. Со мной работает Филипп Киркоров, и я уверен, что все будет на высшем уровне. Мы всегда находили с ним правильный контакт, а где надо — компромисс. Что касается песни, то я сначала услышал просто мелодию, и понял, что с ней я уже не повторю сам себя, это будет совершенно другой Сергей Лазарев. Это будет и вокально гораздо сложнее и интереснее, чем было в 2016 году. Хотя песня Only One и стала хитом, и до сих пор видео с моим выступлением находится в топе самых просматриваемых номеров за всю историю «Евровидения». Сейчас это — новый шаг. Я, конечно, рискую. И более того, я был бы не я, если бы не принял это приглашение. Если бы сказал: «Нет, я не поеду!» — уже на следующее утро я бы об этом пожалел. Надо постоянно идти вперед и вверх, постоянно развиваться. Я думаю, что риск этот оправдан. Хотя никто не может предсказать результат — будут новые участники, новые песни. Задача нашей команды — достойно выступить, чтобы мы гордились страной, а страна — нами. Чтобы за нас болели, чтобы потом пересматривали и пересматривали наш номер.

Главное — оставаться человеком

— Сергей, готовы ли вы к тому, что оценки жюри снова могут быть необъективными?

— Даже три года назад, когда получили по ноль баллов от членов жюри многих стран — а это было, мягко говоря, странно — мы не стали устраивать разборки. Как случилось — так случилось. Победителей не судят. Мы от души поздравили победительницу Джамалу: и там за кулисами, и потом еще созвонились. Потому что это правильно — сохранять лицо. Победил ты или проиграл — оставайся человеком в любой ситуации. Значит так должно было быть. Многие пугали тогда, что нас будут освистывать на конкурсе, и я был морально готов к этому. Но выйдя на первую репетицию, я услышал, как люди скандируют мое имя. Зрители поддерживали меня. Это вселяло уверенность в себя и в то, что политика не все решает. Надеюсь, что в этот раз будут оценивать только музыкальный номер.

— Как проходят репетиции?

— Подготовка идет полным ходом. Репетиции начались еще в феврале. Так же, как и в 2016 году, мы очень тщательно продумывали номер, и продолжаем его шлифовать и доделывать, у нас еще есть время. В нашей стране, когда мы выпустили песню, многие не понимали, что это. Но по европейским букмекерским ставкам я попал в первую тройку. Конечно, для конкурса этот факт ничего не значит, но он свидетельствует о том, что мы движемся в правильном направлении. Эта песня — вне времени. Она будет актуальна, я надеюсь, и через год, и через пять лет.

— Чем важна эта песня для вас?

— Сначала, как я говорил, услышал только музыку и понял, что она дает очень важный посыл и масштабную эмоцию. От многих потом я слышал комментарии, что эта песня не в формате «Евровидения». Но там всегда побеждает оригинальная композиция, необычная. Я открою небольшую тайну: эмоция будет и в самом номере — чтобы зрители почувствовали все даже через телевизионный экран. Я верю в команду, верю в песню, мне важно, чтобы был посыл, в том числе и эмоциональный. Я прекрасно понимал, что это не радиохит, не песня-жвачка, которая прилепляется сразу. У нее — очень необычная структура. В ней нет системы куплет — припев. У нее очень непростая мелодия, ее сложно петь, потому что у нее — широкий диапазон, высокая тональность. Я исполнял эту песню уже во время тура по Германии — у меня было там шесть городов — пробовал, как зрители будут на нее реагировать. В каждом городе после песни зритель встает! Для меня это было неким шоком. Потому что такая реакция на Only One была уже после того, как я вернулся с «Евровидения». А тут еще никуда не поехал, а люди уже так ее воспринимают!

Главный конкурент

— Кто поедет в Израиль вас поддерживать?

— Думаю, что, возможно, приедет мой сын Никита. Планировал так сделать раньше и сейчас об этом думаю. Я знаю, что Филипп берет с собой детей, но они уже у него привыкли к светской жизни. Мой тоже к камерам и вниманию потихонечку привыкает — привыкает к тому, что он сын публичного человека. Вся конкурсная суета для него точно будет в новинку. Конечно, когда Никита будет со мной в Израиле, мне, с одной стороны, будет спокойно, с другой — я буду думать о том, поел он или нет, в безопасности ли он, чем сейчас занимается. Он-то будет отдыхать, а я — работать. Так что я еще думаю, стоит ли ему ехать. Возможно, прилечу на место, посмотрю и тогда скажу, чтобы он прилетел...

— Кто ваш главный конкурент на «Евровидении»?

— Я считаю, что главный мой конкурент — это я сам «формата 2016 года». Потому что осознанно понимаю, что то выступление было успешным. Установлена высоченная планка! Есть, конечно, определенные страхи, риски и переживания... Но пока что, в данный момент, я спокоен. Не нервничаю. Я сам от себя сейчас в шоке — от этой своей уверенности. (Смеется.)

 

Фото Вадима Тараканова