Коронавирус и дети: как протекает заболевание и кто находится в группе риска

О том, как уберечь детей от инфекции, что делать с плановыми прививками и нужно ли менять план лечения детям с сопутствующими заболеваниями, ИА «Столица» рассказал директор Национального медицинского исследовательского центра здоровья детей Минздрава России Андрей Фисенко.

«Не ходите, дети, к бабушкам гулять»

— Андрей Петрович, как часто дети и подростки болеют коронавирусом и как протекает у них эта болезнь?

— К сожалению, наши сведения имеют больше литературный характер, потому что пока своего опыта у нас нет. Однако мы уже знаем, что большинство детей являются носителями этого вируса, а те, кто заразился — болеют в стертой или легко протекающей форме.

— Как вы думаете, почему так происходит?

— Они сильнее нас.

— Дети, у которых нет симптомов заболевания, могут быть источником заражения?

— Если ребенок абсолютно здоров, вряд ли можно предположить, что он является переносчиком коронавируса. Но, к сожалению, в реальности это так, и большинство возрастных пациентов заражаются от своих внуков и правнуков.

— Получается, что даже внешне здорового ребенка нельзя отвезти к бабушке и дедушке, чтобы они вместе соблюдали изоляцию?

— Это мое личное мнение, и оно может не совпадать с общепринятым, но я считаю, что прежде всего эта изоляция должна выглядеть так: пожилые родственники живут отдельно, им помогают дистанционно, а дети живут только со своими родителями. Потому что, повторюсь еще раз, существует большой риск заражения бабушек и дедушек.

— Есть хотя бы предположение: сколько примерно детей перенесли вирус бессимптомно, и у них уже есть антитела?

— Сложно сказать. Я думаю, что это может быть от десяти до ста процентов. Возможно, эпидемия началась не в ноябре 2019 года, а за несколько лет до этого… И не исключено, что и мы с вами тоже были инфицированы, и у нас есть какой-то набор антител.

Зона риска 

— Кто из детей находится в зоне риска и может серьезно заболеть?

— Безусловно, коронавирус является смертельным для тех детей, которые имеют хронические заболевания, и чаще всего те, у кого уже есть инвалидность. Это дети с подавленным иммунитетом, которые получают иммуносупрессивную терапию по поводу трансплантации того или иного органа, онкологических и ревматологических заболеваний. Таким детям выздороветь от коронавируса крайне трудно. Так же, как и пациентам других возрастов, получающим это же лечение.

— А что вы скажете о детях, которые страдают астмой и сезонными аллергиями? Ведь как раз сейчас все начинает цвести.

— Самое главное требование к родителям детей, получающих лечение против астмы: ни в коем случае не прерывать назначенное врачом лечение, не заниматься самостоятельным изменением той или иной лекарственной схемы. Это касается не только астмы, но и любого другого хронического заболевания.

— Существуют ли рекомендации для детей с хроническими заболеваниями, которые могут помочь уберечься от коронавируса?

— Мне кажется, если мы все будем соблюдать те рекомендации, которые нам с вами даны, заболевания можно избежать. А нарушение этих рекомендаций приведет к распространению инфекции все дальше и дальше. Выходишь из дома — распространяешь или получаешь. Не моешь руки, не соблюдаешь дистанцию? Тогда нечего пенять на медиков, если случилось заражение.

Детей-хроников будут лечить особо

— Как пережить эпидемию детям со сложным течением хронического заболевания? Не останутся ли они без квалифицированной помощи?

— Мы обязательно наладим пути приема таких детей и будем оказывать помощь всем — и тем, кто уже наблюдается, и тем, кто хочет наблюдаться. Речь идет не о самой большой группе детей, но это не значит, что ею не нужно заниматься. Сейчас совместно с Министерством здравоохранения мы разрабатываем тактику оказания помощи таким детям. А то, что мы будем помогать — сто процентов! Помощи будет немножко меньше, но мы сделаем все, чтобы ни один ребенок не оказался вне поля нашего зрения. Это я обещаю.

— Как детей с тяжелым течение заболевания будут лечить от коронавируса?

— Я думаю, что все должно происходить с учетом заболевания. И мы всегда должны быть насторожены в плане развития осложнений или тяжелого течения коронавирусной инфекции у подобных детей.

— Может быть, уже есть методические рекомендации по лечению таких детей?

— Такая методичка сейчас находится в разработке, ею занимаются наши крупнейшие ученые. Сделать это достаточно сложно, потому что не все препараты, которыми мы лечим взрослых, оказываются эффективны для детей. Также разрабатываются препараты, которые позволят прекратить выделение вируса во внешнюю среду якобы внешне абсолютно здоровому ребенку.

Плановой вакцинации быть

— Должна ли сейчас быть приостановлена плановая вакцинация детей?

— Мы прививаем всех. Особенно это касается прививки от пневмококковой и от гемофильной инфекции. Это очень важно для тех, кто может заболеть.

— Какую роль в защите от коронавируса играют прививки в рамках национального календаря?

— Мнения на этот счет различные. Мы придерживаемся официальной версии, что наличие профилактических прививок, может быть, и не предотвращает развитие коронавирусной инфекции, но абсолютно точно препятствует развитию всевозможных микробных осложнений. Поэтому крайне важно, чтобы ваш ребенок был привит. Коронавирус никуда не вытеснил ни корь, ни ветрянку.

— Наличие БЦЖ влияет на устойчивость человека к коронавирусу?

— Мы таких исследований не проводили. Понятно, что прививка что-то меняет в каждом из нас, но насколько это может быть связано с коронавирусом, предстоит еще доказать.

Национальный медцентр продолжит работу со всеми детьми

— Ваш НМИЦ здоровья детей вошел в перечень организаций, которые открывают у себя инфекционные госпитали. Как это будет работать?

— Для лечения детей с СOVID-19 мы выделили отдельно стоящий пятиэтажный корпус с 330 койками, 30 из которых — реанимационные. Этот корпус был открыт в 2015 году, он оснащен самым современным медицинским оборудованием. В нем мы будем лечить и наблюдать детей всех возрастов — от первой недели жизни до 18 лет. У нас подобраны команды врачей, все они прошли инструктаж. Думаю, сколько бы ни было детей, мы все сделаем так, как нужно. Кроме того, мы получили транш от правительства Москвы, который позволит нам докупить аппараты ИВЛ.

— Будут ли в инфекционном госпитале разделять детей и родителей?

— До того как пришел вирус, у нас было совместное пребывание матери и ребенка до четырех лет. Сейчас мы будем ориентироваться на наличие или отсутствие инфекции у родителей. Если они не инфицированы, мы не вправе класть их вместе с детьми, потому что существует высокий риск развития осложнений. Однако если инфицированы оба — и родитель, и ребенок — тогда будем брать обоих.

— Что будет с теми детьми, которые проходят плановое обследование и не имеют присоединенной коронавирусной инфекции?

— Для работы с такими детьми у нас выделен так называемый исторический корпус, который имеет порядка 350 коек. Там мы будем и дальше оказывать все виды высокотехнологичной медицинской помощи.

— Как будут защищены эти дети от заражения?

— У нас есть определенные нормативы при работе в очаге, которые позволяют защитить и жителей окрестных домов, и лежащих в соседних корпусах детей, которые не болеют коронавирусной инфекцией. Речь идет о специальных фильтрах по улавливанию и подавлению вируса, которые устанавливаются в систему вентиляции и канализации. Также мы делаем отдельные пункты приема лекарств и передачи продуктов питания. А сами помещения организованы по принципу шлюзов, чтобы исключить распространение коронавируса.

— Как сейчас будет оказываться консультативная помощь регионам? Не останутся ли дети без такой помощи?

— Выездная работа остановлена, но наши ведущие специалисты и сейчас оказывают консультативную помощь, и не только в плане ведения больных, но и в плане использования того или иного медицинского оборудования.

— Много ли лечится в вашем центре детей из регионов?

— Я сейчас не дам точную цифру, но могу сказать, что 97—98 процентов детей, получавших лечение в нашем учреждении — из регионов.

— Это дети с тяжелыми заболеваниями?

— Мы были бы рады лечить легкие заболевания. Приятно, когда пришел, просто поговорил — и ребенок выздоровел. Но, к сожалению, к нам поступают тяжелые дети. За прошлый год было больше четырехсот детей умирающих, которым было отказано в других лечебных учреждениях по разным причинам: нет лекарств, нет оборудования. Я несу ответственность за каждого ребенка, очень переживаю, и на сердце остаются незаживающие раны. Умер 41 ребенок, но остальные живут, и они не инвалиды сейчас.

Возрастная категория материалов: 18+