Георгий Качан: «Я уже дослужился до полковника, являюсь членом «Боевого братства», а статус ветеранГеоргий Качан: «Я уже дослужился до полковника, являюсь членом «Боевого братства», а статус ветеран

Трупы налево, трупы направо

За свою 2,5-тысячелетнюю историю Эфиопия, считающаяся старейшим христианским государством в мире, не была колонией никогда. Ее жители смогли отстоять свою независимость в борьбе, как с мусульманами, так и с европейскими государствами.

— Это воинственный сильный народ. Голод и страшная нищета — результат 40-летнего правления их бессменного монарха Хайле Селласие — довели людей до революции. К власти пришли военные. Правда, когда мы туда приехали, в стране уже не осталось ни одного генерала — всех поубивали. Правительство возглавил полковник Менгисту Хайле Мариам.

— Георгий Георгиевич, а как вы в Эфиопию попали?

— Родился я на Украине. К дикой радости родителей, поступил в военный институт иностранных языков в Москве. Это было так престижно! В это время в Эфиопии как раз стали разворачиваться известные нам события. Мы поставляли туда вооружение, обучали их армию владению нашим оружием, потребовалось много военных переводчиков. Все получилось, как в фильме про Мальчиша-Кибальчиша: сначала в октябре 1977-го «отцы» ушли на фронт — наши пятикурсники, через месяц «старшие братья» — четвертый курс.

А в декабре сидим на занятиях, и друг говорит: «Сейчас и нам скажут, что мы в Эфиопию едем». И точно, в перерыве вызывает нас начальник курса: «Едете, сами знаете куда. Вопросы есть?» — «Нет вопросов». В январе дали нам по 10 рублей подъемных, на 200 рублей одели в костюмы фабрики «Большевичка» (мы же там в «гражданке» ходили) — и в самолет.

— Ваши первые впечатления.

— Помню, едем из аэропорта по центру города, и я размышляю: «И почему нас обвиняют, что в нашей стране много пьют. Вон у них на дорогах сколько пьяных валяется — и тут, и там». Потом до меня стало доходить, что они все в неестественных позах — живой человек так лежать не может. Как я узнал, это они за ночь друг друга настреляют, а трупы убирают только часам к 11 — для устрашения. Но с проезжей части скидывали, правда. А ночью начинается «фейерверк». Где-то на одном конце улицы прозвучали выстрелы, и тут же все подряд начинают палить из автоматов — от страха.
Участник эфиопских событий принес на встречу много фотографий. Пожелтевшие от времени фото, как документальное кино.

— Это самый молодой командир советского дивизиона воздушно-десантных сил Мурат Батагов. А я при нем был переводчиком. Мы везде сопровождали военных. Вместе с ними под обстрелы попадали. И самому приходилось стрелять… Эту фотографию, где я стою возле африканской хижины, я по электронной почте своим друзьям разослал и подписал с юмором: «Министерство обороны наконец-то выделило мне квартиру». Недавно мы собирались в Москве, отмечали круглую дату со дня нашего выпуска…

А это мы отправились на очередное задание. Едем, а из-за каждого куста торчит по стволу автомата — ждали своего диктатора. Наше правительство на него сделало ставку, и мы им помогали на всех фронтах. На севере они воевали с эритрейцами, на северо-востоке — с Джибути, на юго-востоке — с Сомали… Со всех сторон шла агрессия.

Сгинули в плену у сепаратистов

На африканской чужбине советских военнослужащих на каждом шагу подстерегали разного рода опасности. Если группа отправилась на задание, не факт, что доедет до места назначения, и уж тем более вернется назад. Георгий Качан рассказал трагическую историю:

— К сожалению, сейчас я уже не назову фамилий. Помню, что в той группе были один подполковник, капитан из КГБ и еще четыре наших боевых офицера. Выехали все вооруженными, что называется, больше чем до зубов. Не позвонить в пункт «А» о благополучном прибытии в пункт «Б» было недопустимо. Там с этим было строго. Но доклада не последовало. Снарядили группу на помощь. Бойцы поехали той же дорогой, своих не нашли, зато нарвались на засаду, завязался бой, еле ноги потом унесли. Были раненые.

Ввиду чрезвычайного происшествия и важности отдельных персон решили провести облаву с участием регулярных частей. Но в Африке есть такое понятие, как «буш» — это разновидность кустарника. Тонкие длинные лозы растут из одного корня и быстро соединяются с ветками соседних кустов. Сверху они образуют сплошной ковер растительности, поэтому с воздуха ничего не увидишь. А снизу образуются узкие и извилистые проходы, и, согнувшись, можно пройти между кустами. На них много шипов, которые к маю на время становятся ядовитыми. Но яд не опаснее укуса малярийного комара. По этим проходам, как по катакомбам, можно было уйти незамеченным очень далеко вглубь. Правда, за каждым поворотом тебя мог ожидать кто угодно — от гиены до сепаратиста. Поэтому облава не дала нужного результата.

— И что, попавших в плен офицеров так и не спасли?

— Нет. По некоторым оперативным данным, захваченные попытались бежать. Большая часть из них погибла при побеге, а двоих потом угнали в Сомали. Оттуда их вытащить было крайне затруднительно: не обращаться же к противнику! Но обратились. Те, естественно, сделали удивленные и непонимающие лица. Так наши ребята и сгинули...

По приказу Родины

Громадный треугольник суши, выступающий на северо-востоке Африки, известный со времен глубокой древности как сказочная страна Пунт, вот уже почти столетие служит ареной для непрекращающихся кровопролитных войн. И не наша задача выяснять их причины и последствия. Важно то, что на определенном этапе истории у нашей страны на Африканском Роге появились свои интересы — политические, экономические.

В 1970-е годы сотни наших военных советников, военнослужащих, переводчиков направляли в дружеские тогда еще Эфиопию и Сомали, правительства которых решили пойти по социалистическому пути развития. Потом, правда, между лидерами двух соседних стран пробежала черная кошка. Широкой общественности стало известно, что ЦРУ тайно снабжает сомалийцев оружием. Москва оказалась перед трудной дилеммой и, после долгих раздумий осудив агрессию Сомали, решила поддержать Эфиопию, которую к тому времени душили со всех сторон.

— У нас не было никаких сомнений, что мы что-то неправильно делаем, что нас послали в чужую страну не зря. Это уже потом, спустя многие годы, стали говорить: наших людей незачем было туда посылать на погибель. Но мы тогда искренне верили своему правительству и честно отстаивали национальные интересы нашей страны, — говорит полковник в запасе профессор кафедры иностранных языков Дальневосточного военного окружного командного училища Георгий Качан. — Нас прибыло в Эфиопию 500 человек. За год погибло 37 офицеров и один наш курсант Юрий Стокоза. Солдат там не было.
Сколько всего участников этого и других военных конфликтов на Черном континенте не вернулось на родину в Союз или вернулись израненными и покалеченными, доподлинно не известно. Такая информация проходила под грифом «секретно». И сегодня никто не берется выяснять данные, сокрытые где-то в архивах — военных и КГБ СССР. Это же не Великая Отечественная война… Но от этого боль понесенных утрат не становится тише.