Фото: dagogtid.noФото: dagogtid.no

Наталия Киреева, доктор филологических наук,профессор:

— Впервые о Светлане Алексиевич я узнала еще в школьные годы, ее книгу «У войны не женское лицо» прочитала на ранних курсах института. Читать ее книги равнодушно я не могу. Они всегда вызывают у меня сильную эмоциональную реакцию, шокируют, заставляют переосмыслить многие вещи. Как гражданин России, я отношусь к присуждению ей Нобелевской премии положительно, потому что это русскоязычный писатель, первые книги которого были написаны еще во времена Советского Союза. То есть лауреатом Нобелевской премии по литературе стал генетически наш человек, а это вызывает гордость.

Как филолог, я вижу в этом отражение определенных тенденций в развитии литературы, так как премия вручена писателю, который не создал ни одного художественного текста. Книги Алексиевич можно отнести к документальной литературе, и то, что писательница получает Нобелевскую премию, говорит об определенных трансформациях современной литературы. Видимо, сегодня читателю нужна именно такая литература, свидетельствующая о реальных жизненных процессах, а не осмысленная с помощью художественных средств. Принцип ее книг — дать говорить своему герою, показать какие‑то стороны жизни, о которых до этого было не принято говорить. Например, книга «У войны не женское лицо» была издана не сразу и поначалу воспринималась цензурой очень негативно, потому что не соответствовала представлениям о героизме советского человека на войне.

Владислав Лецик, писатель, издатель:

— Так уж вышло, что я прочел не очень много произведений Светланы Алексиевич, но могу сказать, что отношусь вполне ровно к тому, что она делает. К примеру, «У войны не женское лицо» — хорошая книга, в ней много правдивого. Кроме того, мне нравится Алесь Адамович, а ведь это ее литературный учитель, от которого она переняла многие художественные принципы. Но, нисколько не умаляя таланта Алексиевич, я вынужден признать, что эта премия, как и все остальные, имеет отношение не к литературе, а к политике. Так уж получается, что все наши лауреаты оказываются пригреты политическими противниками России. Это происходило и со всеми нашими предыдущими лауреатами: Буниным, Пастернаком, Шолоховым, Солженицыным. Тот же Бродский — бесспорно, очень талантливый поэт (хотя, на мой взгляд, Слуцкий нисколько не хуже), но и в его случае вмешалась политика. Кстати, даже Наум Коржавин, несмотря на его диссидентские взгляды, признавал это. Получается, что Лев Толстой как в воду смотрел, когда отказался от присуждения ему Нобелевской премии, — ведь он был первым русским писателем, кому хотели ее дать. Толстой как будто чувствовал, во что превратится эта премия.

Некоторые говорят, что книги Алексиевич — это не литература, а скорее журналистика. Я лично не вижу в этом противоречия: литература вполне может включать в себя какие‑то виды журналистики. Да и если вспомнить тот же «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына, разве это художественная проза в классическом понимании? Она тоже составлена из документов и свидетельств людей.

Регина Поливан, поэт, журналист:

— Впервые с текстами Светланы Алексиевич я познакомилась благодаря постановке «Зачарованные смертью» петербургского «Авторского театра». До этого, конечно, слышала о ней, но читать ничего не доводилось. После спектакля, в котором главная тема — осмысление человеком собственной истории, я прочитала книгу «Время секонд-хэнд» и поняла, что этот автор мне близок и интересен. Категорически не согласна с теми, кто считает Алексиевич конъюнктурщицей и очернительницей российской истории. Метод документирования чужих воспоминаний, который она выбрала, в принципе не очень к этому располагает. При таком подходе автор — лишь фиксатор, а не интерпретатор монологов своих героев. Пытаясь разобраться в феномене «красного человека», Алексиевич дает слово людям с совершенно разными позициями: и тем, кто с гордостью называет себя совком, и тем, кто ждет перемен, и тем, кто после распада СССР пребывает в растерянности и сомнениях. Именно этот полифонизм помогает воспринять историю страны более полно, почувствовать всю ее противоречивость, понять, почему мы снова боготворим когда‑то проклятых идолов. Другое дело, что не все привыкли к альтернативным высказываниям и непарадным сюжетам — таким людям читать книги Алексиевич, наверное, действительно, неприятно.

Сам факт вручения Нобелевской премии русскоязычному автору мне лично очень приятен. Произведения Светланы Алексиевич переведены более чем на 35 иностранных языков, ее знают в мире, по ее книгам иностранцы изучают российскую ментальность. Думаю, в глазах зарубежного читателя Алексиевич снимает с нас железную броню, которой мы привыкли отгораживаться от мира, показывая человеческую сторону «красных людей».

Светлана Алексиевич стала шестым по счету русскоязычным лауреатом Нобелевской премии по литературе.

СПРАВКА АП

Светлана Алексиевич родилась в 1948 году в украинском городе Ивано-Франковск в семье белоруса и украинки. Работала воспитателем, учителем, журналистом. Более 12 лет прожила в Западной Европе, несколько лет назад вернулась в Минск. Автор книг «У войны не женское лицо», «Цинковые мальчики», «Чернобыльская молитва», «Время секонд-хэнд». По формулировке Нобелевского комитета, премия присуждена ей «за многоголосное творчество — памятник страданию и мужеству в наше время».

Возрастная категория материалов: 18+