Лента Паскаля Ложье стала настоящим прорывом французского кино о жестокости и боли на мировые экраны: впечатлительные американцы на просмотрах падали в обморок и закрывали глаза. Абсолютная беспощадность к героям, которую до этого активно использовал перебравшийся затем в Голливуд Александр Ажа, в «Мученицах» достигла непревзойденного пика, заодно подогрев интерес к сюжетам, построенным вокруг пыток. Соответствующие ленты начали активно снимать в США, «Хостел» Элая Рота растянули аж до трилогии, но именно фильм Ложье, в отличие от не менее беспощадных «Кровавой жатвы» и «Границы», почти достиг культового статуса. Другое дело, что пересматривать его вновь решится не каждый из тех, кто вообще смог вынести это зрелище до финальных титров. Авторы ремейка не могли себе позволить подобного, нацеливаясь на самую широкую взрослую аудиторию, а потому вышвырнули из сценария практически все, что на самом деле приводит очевидца в ужас, оставив несколько сильно смягченных сцен, а возникшие дыры в сюжете заткнули настолько неумело, что он мгновенно стал слабым, нелогичным и неинтересным. Уметь надо, конечно.

Неподалеку виднелся грозный перст продюсера, потому Гётцы-молодцы бросались из крайности в крайность. Поиграв в абсолютно ненужный детектив на старте, постановщики принялись пугать зрителя потусторонними явлениями, распихивать по углам идиотские скримеры, а безусловно важнейшую сцену под названием «Люси приходит в гости» скопировали насколько это возможно бездарно. Сцена эта, достойная Михаэля Ханеке, задавала атмосферу всему фильму. Ложье снимал почти черно-белое кино, в котором по понятным причинам было много красного, авторы ремейка раскрасили происходящее в радостные цвета «Веселой фермы», и если замысел был в том, чтобы поиграть на контрастах, он благополучно провалился. Большинство сценарных «нововведений» вызывает одни только вопросы: отсутствие эпизодической героини в самом начале лишает всякой логики присутствие в кадре «призрака», терзающего Люси; сама девушка зачем-то остается в живых там, где должна была покончить с собой — и ведь предпринимает попытку, от чего все еще больше запутывается. 

История двух подруг, принявших жестокие муки во имя фанатичной любознательности других людей, в оригинале несла философский и даже, если хотите, теософский смысл. Ее персонажи не занимались идиотскими манипуляциями вроде организации распятий на дому, зато давали четко понять, к чему они стремятся. Все это было вычеркнуто из сценария, причем дрожащей рукой. Эта же рука внесла в него совершенно нелепые сцены, в которых насмерть перепуганная девица одного за другим отправляет на тот свет здоровенных мужиков, играет в подвале в 3D-шутер с двумя видами оружия и, собственно, ставит в конце совершенно нелепую точку. Авторы ремейка, страдая от отсутствия собственных идей, оживленно стаскивали в него чужие. Тут вам и пытка током в духе первой «Заложницы», и беготня по лесу, достойная «У холмов есть глаза», и спасение премилых девчушек, и безумные доктора со скальпелями наголо. Героинь Ложье ни о чем спрашивать не хочется, за них просто страшно. Героини братьев Гётц совершают череду дурацких поступков, пытаясь противостоять могущественной секте придурков, прослушивающих телефоны и реализующих коварные планы на протяжении десятилетий. Что там говорить, у них даже святой отец имеется в арсенале.

Превращая чужие достижения в собственные неудачи, создатели новых «Мучениц» старательно шлифуют их до софт-версии, хотя избежать рейтинга 18+, понятное дело, не удается. В оригинале было множество деталей, призванных дать публике пространство для размышления — чего стоит один только телефонный разговор Анны с матерью. Американцы подобные штучки не приветствуют, а потому разбрасывают повсеместно чеховские ружья, которые в третьем акте стреляют чуть ли не очередями, заставляют героинь до бесконечности декламировать один и тот же детский стишок (вот уж находка так находка!) и даже братскую могилу оснащают вполне комфортным и безопасным выходом. Лента Ложье тем и прославилась, что помимо невыносимой жестокости в ней была практически материализованная безнадежность: зритель и не надеялся на то, что кто-нибудь хороший внезапно получит шанс, схватит двустволку и свершит правосудие над извергами-душегубами. В новой версии от тупоголовых искателей правды о загробном мире убегают все, кому не лень, а столь продолжительное функционирование секты можно объяснить разве что еще большей тупоголовостью представителей правоохранительных органов.

Вывод парадоксален: оригинальный фильм смотреть опасно для психики, ремейк — совершенно незачем. Картин, в которых сентиментально настроенная публика могла бы найти достаточную порцию вселенской справедливости, на свете предостаточно и они, по крайней мере, не содержат в себе следов совсем другого, безысходного и жесткого кино, в котором далеко не все укладывается в хеппи-энд. Финал новой версии счастливым назвать, конечно, сложно, но обезличенных, манекеноподобных и к тому же обладающих повадками терминатора героинь ни капельки не жалко: если у француза они понимали друг друга с полуслова и друг другу же искренне сопереживали, то в ремейке в основном выясняют отношения, если не перетаскивают мертвецов и не спят на месте преступления. Ощущение, что перед ним разыгранная при помощи кукол и пластмассовых солдатиков трагедия, гарантировано даже незнакомому с оригиналом зрителю. Тем же, кто видел «Мучениц» восьмилетней давности, не светит ничего, кроме раздражения. Настоящий ужас в незнании, за что эти плодовитые ребята возьмутся теперь.