Советские контрразведчики в Кабуле. 28 декабря 1979 года.Советские контрразведчики в Кабуле. 28 декабря 1979 года.

История одного контрразведчика

Сейчас молодые сотрудники службы идут за опытом к почетным пенсионерам ФСБ. Один из таких «консультантов» — Афанасий Нам. Служба в КГБ для Афанасия Борисовича началась в 1967 году, 17 лет он отдал контрразведке. Одна из далеких командировок забросила контрразведчика в Кабул. Афанасий Нам участвовал в мероприятиях, предшествовавших вводу советских войск в Афганистан в 1979 году.

До сих пор не многие родные и друзья Афанасия Борисовича знают, где он работал. Он и сам тоже узнал не сразу, что является потомственным чекистом.

— Мой дед был разведчиком, — вспоминает ветеран. — Мне отец в самый последний момент незадолго до смерти рассказал. Отец и про себя никогда не говорил, но я думаю, что он был на закордонной работе. Мы в 1947 году из Союза уехали в эту страну, а в 57-м вернулись назад. Отец там работал в радиокомитете. И я не думал, что попаду на такую работу. После института (я по образованию железнодорожник) меня отправили в Свободный. Где-то через год вызывают в отделение дороги. Зашел в кабинет, а там мужчина: здрасьте-здрасьте. Спрашивает: «В армии служил?». Я ответил, что только собираюсь. А он: «Долго придется служить в армии». Я говорю: сейчас же два года и все. Да нет, говорит, лет 25 придется послужить как минимум.

Оказалось, это был начальник свободненского отдела КГБ. Я ему сказал, что не могу сразу решить, мне надо посоветоваться с отцом, который, кстати, меня долго уговаривал отказаться.

После была учеба в Минске. Через год Афанасий Борисович вернулся уже в Благовещенск. Это был период железного занавеса.

Кабул и «второй кухонный переворот»

— В 1979 году мы попали на КУОС — курсы усовершенствования офицерского состава,— продолжил наш собеседник. — Нас предварительно собрали в Москве. Куда мы едем, нам объявили в последние два-три дня. Мы думали, что отправимся в Иран, там тоже была обстановка неважная, а оказалось — в Афганистан. Интересно, что в Кабул мы прилетели без документов. Хотя они для нас были сделаны, но я не видел паспорта в глаза. Это была мера предосторожности. В Кабуле мы жили в частном двухэтажном доме. Никто абсолютно не знал, кто мы такие. Первый выезд на задание случился 15 декабря.

Первоначально мы на двух бэтээрах должны были брать тюрьму «Пули-Чархи», где сидели недовольные режимом. Сели в БТР, магазины вскрыли, забили патронами. Ждали начала операции, но объявили отбой. Особых треволнений не было. Конечно, каждый карточку домашнюю смотрел, а так, чтобы волноваться…

Единственно, мы там были голодные. То, что перед отъездом набрали с собой, то и было. Как всегда, интендантская служба отставала. Но и эту проблему мы решили. А потом меня назначили поваром, я зашел в подвал виллы, где мы жили, и просто поразился: там было все, что нужно человеку. Я начал ребят откармливать. Первый день наварил, все спрашивают: откуда это все? Ничего ты! Я говорю: вот так вот надо уметь жить. Контрразведка умеет все. Это назывался у нас «второй кухонный переворот». Первый переворот совершили амурчане Сергей Баранов и Виктор Ким. Они первые стали кухней руководить.

Штурм

— 27 декабря мы брали здание, где находился министр обороны Афганистана. Быстро разобрались. Сейчас иногда и смешно вспоминать, — признается Афанасий Борисович. — По идее должно было быть так: в 21 час началась операция, прозвучал взрыв, мы услышали и пошли. Через полчаса должна была подойти бригада военных, чтобы нас не томить. Мы ждем-ждем, а их нет и нет. А выстрелы, дворец рядом, грохот такой, кошмар, что творится! 40 минут проходит — тишина. Где-то около часа прошло, и по нашим окнам начали стрелять.

Потом уже прикинули, что это наши. В дверях автоматный треск стоит и, как всегда, маты. Вроде наши. Смотрим — по стенке солдаты бегут к нам. Я выхожу, говорю срочнику: давай сюда гранаты. А он не может понять, что за войско, кто я такой вообще. Я на него матом, естественно. Это из Витебской дивизии были срочники.

С местными жителями, вспоминает ветеран, общаться приходилось мало. Сотрудники советской спецслужбы заглядывали только в ближайшую лавку и пекарню.

— Вы знаете, как там лепешки пекут? Из большого чана черпали воду, заливали в таз. Я посмотрел на воду, думаю, я этот хлеб есть не буду, — смеется чекист. — Сидит парень на корточках, по 10 лепешек складывает и ногой отбрасывает в сторону. А ноги — ужас, носки дырявые, пальца торчат… А потом все забывается, есть-то хочется. Хлеб вкусный был.

«Мои университеты»

Сейчас к Афанасию Борисовичу идут за советом, когда-то он сам перенимал опыт своих руководителей. Ведь любая мелочь могла стать причиной провала в оперативной работе.

— Был у нас начальник управления Евгений Алексеевич Телегуев. Он участник войны, воевал за линией фронта, там были бригады особого назначения. Он был в этих бригадах в тылу врага и руководил партизанскими отрядами, — рассказывает Нам. — Если сравнить его уровень знаний, опыт и мой — это такая большая разница. Тем не менее он никогда не говорил, что мы делали что-то не так. Очень деликатно давал дельные советы. Был у меня один человек, с которым я долго работал, я ему покупал хорошие сигареты, думал, все нормально, а генерал у меня как-то спрашивает: «Чем угощаешь?». Говорю, хорошие сигареты покупаю. А тогда была марка «Союз— Аполлон». Он и говорит: «Дело, конечно, хорошее, но ты подумай, он придет к себе, начнет угощать этими сигаретами, а статусу это не соответствует»… В нашей работе нет мелочей.

Потом был Илья Иванович Крутских, очень колоритная фигура. Он долгое время ездил со мной на БАМ. Фронтовик, на первый взгляд очень суровый. Пошутить даже и не подумаешь. Но в работе — профессионал.
Много лет проработал под руководством Владислава Антоновича Телекало, Контрразведчика с большой буквы. Под его наставничеством выросло целое поколение профессионалов, знания и опыт которых востребованы до сих пор в разных регионах России.

БАМ на замке

Афанасию Борисовичу долгое время пришлось работать на БАМе. «В Тынде я пропадал днями и ночами», — вспоминает о том времени контрразведчик.

Железнодорожной магистралью интересовались спецслужбы капиталистических государств, потому что все понимали ее стратегическое значение. Даже в Благовещенске такой концентрации не было, такой оперативной обстановки, как на БАМе. Нужно было защищать даже технологию строительства железной дороги в условиях вечной мерзлоты. Это до сих пор многим государствам не под силу.

Первые годы амурской контрразведки

Амурское управление ФСБ накопило богатый опыт контрразведывательной деятельности. В 20-е годы прошлого столетия амурские контрразведчики боролись главным образом с белогвардейской эмиграцией, базировавшейся в китайском городе Сахаляне (ныне Хэйхэ). В это же время чекисты противодействовали японской военной разведке, которая еще до революции 1917 года создала в Приамурье несколько своих резидентур. В 1924 году амурские спецслужбы взяли под контроль группу японских разведчиков в Сахаляне, а спустя четыре года разгромили благовещенскую резидентуру японцев. В 1928-м амурские контрразведчики внедрились в сахалянскую японскую военную миссию. Операция, длившаяся восемь лет и получившая название «Маки-Мираж», позволила сковать деятельность японцев на Дальнем Востоке.

В годы Великой Отечественной войны контрразведка Приамурья жила интересами фронта. В это время японская разведка настойчиво пыталась развернуть шпионско-диверсионную деятельность на нашей территории. В Амурской области за годы войны было задержано и разоблачено около 170 агентов японских военных миссий.

Сейчас работы для контрразведки не меньше. «В условиях развитой демократии у иностранных спецслужб стало больше возможностей придумывать легенды своего присутствия здесь, — говорят нынешние сотрудники амурского управления ФСБ. — Сейчас, что немаловажно, и техника совсем другая. Та же космическая разведка. Возможности по передаче информации совсем другие. Раньше они были гораздо проще. У контрразведки появились и новые задачи. Разве в Советском Союзе мы знали слова «незаконная миграция»? А сейчас это является одной из проблем, которую надо решать, потому что, используя каналы незаконной миграции, могут проникать люди с «недобрыми целями».

И амурская контрразведка делает все для решения поставленных перед ней государством задач, однако узнать подробности сможем лет через пятьдесят, да и то не все.

Несколько фактов о современной амурской контрразведке

2000 год — в центре Благовещенска захвачены иностранцы, пытавшиеся вывезти из России техническую документацию к военно-транспортному самолету Ил-76.

2001—2002 годы — пресечен опийный наркотрафик из одной из стран Юго-Восточной Азии через территорию России.

2004—2005 годы — предотвращен вывоз в Китай нескольких комплектов специальной войсковой аппаратуры.

2008—2009 годы — разоблачен создатель вируса «Пенетратор», который активизировался на компьютерах области 1 января 2008 года и нанес серьезный ущерб госучреждениям, правоохранительным органам, банкам и организациям.

Возрастная категория материалов: 18+