Судья и член президиума Амурского областного суда Ольга Карлинская.Судья и член президиума Амурского областного суда Ольга Карлинская.

Судья и член президиума Амурского областного суда Ольга Карлинская — персона в прессе не засвеченная, хотя скоро отметит 30-летний юбилей с тех пор, как она пришла на работу в судебную систему. А недавно коллеги поздравляли Ольгу Владимировну с 50-летием, 15 из которых она отдала областному суду, награждена медалью «За заслуги перед судебной системой РФ II степени».

— Ольга Владимировна, думаю, читателям очень интересно узнать, как вы шли к своей цели, неужели с самого детства мечтали стать судьей?

— Нет, в детстве хотела стать судебно-медицинским экспертом, как Зинаида Кибрит из популярного тогда сериала «Следствие ведут знатоки», — с улыбкой вспоминает Ольга Карлинская. — Но когда узнала больше о профессии судмедэксперта, передумала. Меня больше интересует работа с людьми, юриспруденция. Свою трудовую деятельность я начала секретарем судебного заседания Ленинского районного суда в Благовещенске. Я абсолютно уверена, что быть судьей нужно только по призванию. Эта работа отнимает огромное количество сил — как физических, так и моральных, и полноценно заниматься ею из карьерных или иных соображений, на мой взгляд, просто неправильно.

— Какие дела интереснее: уголовные или гражданские?

— Дела вообще нельзя рассматривать по интересам, по сложности — можно. Моя специализация — уголовное право. Но сейчас я стала членом президиума, где рассматриваются дела и гражданские, и уголовные. Казалось бы, последние связаны с убийствами, резонансными преступлениями, но иные гражданские дела по сложности правовой, по своей фабуле интереснее для журналиста или написания кого-нибудь сценария. Что происходит на заседаниях, когда супруги делят имущество или устанавливается отцовство, — это надо видеть.

— Уголовные дела сами по себе очень тяжелые для восприятия, да еще и контингент, с которым вам приходится иметь дело. Все это не может не отражаться на психологическом состоянии судьи.

— Согласна. Я, конечно, определила для себя: как только выхожу из здания суда, то перестаю быть судьей и становлюсь просто женщиной. Но это легче сказать, чем сделать. Все равно о том, что ты — судья, помнишь постоянно, в течение всего дня, не говоря уже о том, что рассматриваемые дела мысленно анализируются даже вне стен суда.

— Насколько разнится восприятие у судей-женщин и судей-мужчин?

— Конечно, оно разное — это касается и психологии, и эмоционального восприятия происходящего в процессе. То, что замечает женщина-судья, порой остается незамеченным для мужчины, и наоборот. Конечно, отдать судопроизводство полностью в руки женщин — это будет неверно, но нашу роль недооценить трудно. Я считаю, что в судах должна быть гармония: в процентном соотношении примерно 50 на 50 чисто женские качества должны уравновешивать мужскую суровость.

— Можно ли сказать, что женщины-судьи все же лояльнее мужчин в отношении вынесения жесткого приговора?

— Нет, далеко не всегда. Все определяет закон. Что касается логики, то у меня, например, логика больше мужская, и не скрою, что это очень помогает мне в работе.

— Занимаемая должность повлияла на ваши жизненные взгляды, характер?

— Профессия обязательно влияет на характер и поведение человека. Судьи, особенно в небольших населенных пунктах, всегда на виду, а потому зачастую не могут позволить себе многое из того, что могут другие. И дело даже не в судейской этике, а просто это уже образ жизни — стараться быть выдержанным, тактичным, уметь не демонстрировать свое субъективное мнение. Как это у меня получается, судить другим.

— Правозащитники призывают: правосудие должно быть прозрачным. В Грузии, например, в судах стали устанавливать камеры и транслировать процессы по телевидению. Как вы к этому относитесь?

— Я считаю: крайности здесь недопустимы. Нельзя судебную систему делать абсолютно закрытой и также нельзя все выпускать на телевидение. Суд — это не шоу. В судах часто возникают деликатные темы, а иногда озвучивается такое, что не соответствует истине. Допустим, что такой-то человек, возможно, насильник или педофил. Потом эта информация опровергается, как не нашедшая подтверждения, и не находит никакого отражения в документах. Теперь представьте, что будет, если кто-то сегодня посмотрел трансляцию процесса, а завтра нет… Если какого-то гражданина интересует то или иное дело, он может прийти в суд послушать. А делать из процессов сериалы — это излишне.

— Какие ошибки чаще всего допускают амурчане при написании исковых заявлений?

— Есть форма, которую не судьи придумали, а законодатели. Она несколько усложненная. А у нас люди не привыкли пользоваться услугами адвокатов — как мыслят, так и пишут. Казалось бы, собрать депутатские подписи — дело тоже нетрудное: напиши свою фамилию, паспортные данные и точный адрес. Но сплошь и рядом брак: тот не написал «Амурская область», этот букву в своем имени пропустил. И в исковых заявлениях всевозможных ошибок очень много, это говорит, что у наших граждан низкая правовая культура.

— У федеральных судей сегодня более чем достойная заработная плата, а какова нагрузка?

— Только количеством дел ее не измеришь. Есть процессы, допустим, по невыплате зарплаты, где никто даже не спорит. Такой процесс может длиться всего три минуты. И судьи рассматривают в месяц до тысячи таких дел. А есть дела настолько сложные (с большим количеством экспертиз, вызовом свидетелей, которые разбросаны по стране), что тянутся годами. У нас был прецедент, когда судья рассматривал одно дело — по февральской банде — два года.

— Что самое сложное в вашей работе?

— Принять правильное решение, поскольку за каждым из них — судьба человека. Не должно возникать никаких сомнений в его законности, обоснованности и справедливости. Судья должен быть беспристрастным и одинаково подходить к людям, неважно, жертва это или маньяк, безработный или высокопоставленный чиновник. Есть разные факторы, которые влияют на принятие решения. Преодолеть искусы и сохранить объективность — это самое трудное.