«В ВОЙНУ БЫЛО ЛЕГЧЕ»

— Сергей Михайлович, в этом году заводу исполняется 120 лет. Предприятие работало в революцию, в Великую Отечественную войну, в перестройку — в общем, прошло со страной самые сложные периоды. Как вы можете охарактеризовать нынешний этап жизни «Амурского металлиста»?

— Наверное, еще тяжелее, чем в войну.

— Почему?

— Потому что высокие железнодорожные тарифы, энерготарифы, налоги на землю. Но самое-самое главное — нет кадров. Я думаю, такая ситуация не только у нас. Многие заводы уже закрылись и, поверьте, еще закроются. Нам на Дальнем Востоке сложно конкурировать с западом. Вы посмотрите на цену сырья: несколько лет назад тонна металла стоила 5—6 тысяч рублей, а сейчас — 36—40 тысяч. А его еще надо сюда привезти из Кемерова или Новолипецка, разрезать, изготовить — представляете, какая себестоимость нашей продукции?!

— Раза в два выше?

— Не меньше. А на западе все гораздо дешевле — у них сырье рядом, его не надо никуда везти и платить за перевозку. Во время последнего кризиса цены на железо упали на 5—10 процентов, а железнодорожные тарифы поднялись на 15 процентов — это парадокс. Мы надеялись, что на Дальнем Востоке будут понижаться энерготарифы — не понижаются. А у нас энергоемкое производство — в месяц за электроэнергию мы платим по 1,5—2 миллиона рублей. Надеялись, что снизят налоги — не снижают. Мы пытались привлечь инвесторов: китайских, японских, корейских. Они сразу просят дать расклад по затратам: сколько мы платим за электроэнергию, за землю. Когда все эти цифры видят, спрашивают: «Как вы еще работаете?!»

— И как вы еще работаете?

— По нулям — чтобы только работать и людей не распустить. Самое сложное в том, что перспектив не видно. Мы не можем понять — нужно или не нужно машиностроение стране? Я думаю, чтобы исправить ситуацию, надо кардинально менять подход к машиностроению. Вы поймите, без промышленности — сильной металлургии, машиностроения, самолетостроения — страна погибнет. Сегодня во все отрасли идут китайцы. Они начали делать буровые станки — такого никогда раньше не было! Они берут российские и зарубежные разработки, модернизируют и продают нашим же поставщикам. В Китае государственная политика совершенно другая: при импорте им компенсируется почти половина затрат на продукцию. Мне же сегодня проще снести завод и построить на его месте жилой микрорайон. Но мы еще боремся с ветряными мельницами.

— Так тяжело было всегда или только в последние годы?

— В советское время было Министерство машиностроения, которое обеспечивало предприятия большими государственными заказами. Потом эта система рухнула, многие заводы закрылись, остальные остались выживать. Когда премьер-министром стал Евгений Примаков, мы снова почувствовали внимание к машиностроению, нас увидели, начали приглашать и давать заказы. Но сейчас мы вновь вынуждены сами искать заказчиков. Сегодня завод работает только с частными компаниями: «Норильским никелем», «Уральской ГМК», Криворожским железорудным комбинатом в Украине, корпорацией «Казцинк» в Казахстане, золотодобывающими предприятиями Хабаровского края, Якутии. В Амурской области сотрудничаем с «Прииском Дамбуки» и «Покровским рудником». Несколько лет назад большие заказы у нас размещали строители Улак-Эльги.

КАК СТАРАЯ ДОБРАЯ ЛОШАДКА

— Какую продукцию сегодня выпускает предприятие? Насколько она конкурентоспособна?

— Мы выпускаем горнопроходческие комплексы для подземной добычи полезных ископаемых — золота, никеля, угля, изготавливаем буровые станки для строительства мостов, дорог, ЛЭП. Все делаем сами, с нуля, единственное — закупаем электрооборудование. Несколько лет назад начали выпускать новый буровой станок для буровзрывных работ — взяла Покровка. Поработали, очень хорошие показатели и отзывы, но рудник предпочитает зарубежное оборудование. Хотя наше дешевле. Делаем буровые станки для «Норильского никеля». Вот недавно был в Санкт-Петербурге, встречался с заказчиками — судя по их отзывам, наши буровые станки не сравнить с иностранными. Представители предприятия жаловались, что набрали зарубежную технику, а она на наших грунтах, мерзлоте ломается и простаивает, пока комплектующие идут. А наш буровой станок работает как старая добрая лошадка! Вы же знаете, все мосты и мостовые переходы на БАМе построены на наших станках. Также делаем запчасти для золотодобывающей техники, начали изготавливать быстровозводимые промышленные здания.

— Насколько загружены мощности «Амурского металлиста»?

— Всего на 50—60 процентов. Раньше мы выпускали по 30—40 станков в год, а сейчас максимум 5—6. Мы можем делать гораздо больше, но опять же — нужны заказы и главное — люди. Сегодня в коллективе около 300 человек, а в советские времена было 1500. Мы собираем кадры по всей области: из Райчихинска, Шимановска, Белогорска, Зеи. Заводу очень не хватает токарей, сварщиков, фрезеровщиков, металлургов, сталеваров, газоэлектросварщиков. Дело в том, что сегодня престиж рабочих специальностей упал, лучше быть менчендайзером — ездить на машине и разгружать пиво, сигареты. А у нас человек привязан к станку: в 8 пришел — в 5 ушел.

— Какая средняя зарплата на предприятии?

— 25—30 тысяч рублей. Но есть и те, кто получает 12—15, все зависит от квалификации. Хорошие специалисты при заказах зарабатывают больше 30 тысяч в месяц. Плюс завод предоставляет сотрудникам служебное жилье, в среднем человек платит за него 1—1,5 тысячи рублей в месяц.

УДЕРЖАТЬСЯ НА ПЛАВУ

— Сергей Михайлович, сколько лет вы на заводе? Какими были ваши первые управленческие решения?

— С 1996 года. Мы пришли на предприятие целой командой. Провели аудит и резко сократили издержки: убрали убыточный транспортный цех, модернизировали кочегарку, свободные площади сдали в аренду и, конечно, стали расходовать деньги по-другому. Наладили хорошие дружеские отношения со старыми поставщиками — в те годы тяжело было всем, были моменты, что мы поставляли продукцию без денег, под честное слово. Бывало, конечно, что и расплачивались за нее по несколько лет. Но все равно мы с заказчиками остались в хороших отношениях — это главное.

— Есть проблема, которую вам до сих пор не удалось решить?

— Все эти годы мы думали, как модернизировать оборудование, но до сих пор не нашли способов — слишком большие издержки. Часть удалось обновить, но продолжаем работать на старом советском оборудовании.

— Какая сегодня главная задача для вас, как руководителя?

— На данном этапе — удержаться на плаву. Будем работать, искать инвесторов. Но опять же государству необходимо создать условия, дать время на развитие. Например, инвестор вложил деньги — его освободили от налогов на 10 лет. Но ничего — я уверен, что все будет хорошо, прорвемся!

ЦИФРЫ

300 человек работает сегодня на «Амурском металлисте».

120 лет исполняется заводу в этом году.

Во время Великой Отечественной войны завод активно ковал победу в тылу, выпуская мины и снаряды для фронта. В 70-е «Амурский металлист» вошел в состав Министерства тяжелого машиностроения СССР.

Возрастная категория материалов: 18+