«Ракурс» Андрея Анохина. Предупреждение сбитого летчика

Нас не касается

Сирийская кампания нас, рядовых обывателей, практически не затронула. Наверное, именно так и должны проходить современные войны — солдаты делают свое непростое дело, мирные жители не страдают. Список погибших военнослужащих едва превышает десяток фамилий. На дорогах страны в мирное время гибнут больше и чаще. Из Сирии не было потока гробов, а такое понятие, как «груз 200»,  осталось где-то за пределами массового сознания.

Да и мы очень быстро привыкли к уготованной нам роли безучастных наблюдателей. И каждый погибший россиянин — это словно не с нами и словно не про нас. Это где-то там, очень далеко, на чужой планете, по чужому совершенно сценарию. Несмотря на все это, самым популярным вопросом остается —  «Была ли нужна нам эта война?»

Гибель майора Романа Филипова, пилота СУ-25 («Грач»), сбитого 3 февраля в провинции Идлиб, не вызвала сколько-нибудь заметной реакции россиян. Список Героев России пополнился очередной фамилией, на территории страны станет больше на один памятник и на пару мемориальных досок. Одну прикрепят к стене дома, в котором он родился и вырос, другая — украсит стену школы. Ежегодное возложение венков будет локальным почитанием памяти, о котором в соседнем районе никто не будет знать.

Через пару лет уже мало кто вспомнит, что пилот «Грача» отстреливался до последнего, а потом взорвал себя гранатой. При этом прихватил с собой три десятка боевиков. Когда-то не так давно подобные поступки назывались ни много ни мало великим подвигом. Сегодня же почти рядовое событие, достойное максимум нескольких сообщений в лентах новостей.

Олег Филипов в мирной жизни. Фото: Соцсети.

Обязательно найдутся люди, которые назовут эту смерть бесполезной. Однако спецслужбы по всему миру вздрогнули. Как показала гибель российского летчика, теперь нельзя быть уверенным в безопасности перелетов не только в Идлибе, но и в Лондоне, и в Париже, да и в той же Москве. До 3 февраля переносные зенитно-ракетные комплексы в Сирии не применялись. Была уверенность, что такого страшного оружия у террористов нет.

В свое время именно ПЗРК едва не переломили ход войны в Афганистане. Когда американцы начали поставлять душманам свои «стингеры», советские наземные войска практически остались без оперативной воздушной поддержки. Как показали события 3 февраля, в Сирии произошло нечто подобное. Теоретически аукнуться оно может в любой точке земного шара, в любом гражданском аэропорту.

Выстрелил — забыл

Лет пятнадцать назад мне довелось делать репортаж про геройских гаишников из села Ромны. Экипаж ГИБДД сопровождал автобусную колонну с детьми. Возле села Ивановка показалась подозрительная иномарка, которая виляла из стороны в сторону, то и дело выскакивая на полосу встречного движения. Ей ничего не стоило врезаться в детский автобус. Милицейский экипаж за доли секунды принял единственно возможное решение и пошел на таран. Позже выяснилось: водитель иномарки банально уснул за рулем.  

Роман Филипов в Сирии совершил примерно то же , пусть и сам того не ведая. Принял на себя удар, который мог быть нанесен не в Идлибе, а возле Домодедова или Пулкова. И это был бы уже не военный самолет, а пассажирский «боинг». Сам факт появления у террористов переносных зенитно-ракетных комплексов уже говорит о серьезной опасности, которая нависла над пассажирами многих мировых авиалиний.

Любой человек, прошедший срочную службу, уверенно скажет: сбитый в Сирии «Грач» — это уцелевший пассажирский аэробус. Роман Филипов взял на себя то, что могло предназначаться сотням совершенно мирных людей, в независимости от цвета кожи, национальности или государственной принадлежности.

ПЗРК — страшное оружие, можно сказать, оружие массового поражения. Во всех арсеналах мира оно учитывается не партиями, не ящиками и даже не цинками. Только поштучно, только по серийным номерам. Охраняются не хуже, чем ядерные боеголовки. Исчезновение или кража хотя бы одного экземпляра моментально вызывает общенациональную тревогу.

Это карманная ракета, которой практически невозможно промахнуться. Действует по принципу «выстрелил — забыл». Небольшая труба, которую достаточно положить на плечо и пальнуть в сторону летящего самолета. Можно особо не прицеливаться. Ракета сама найдет свою жертву в паре километров над землей. Нам в армии так и говорили:  один ПЗРК — это минус один самолет. Не важно, фронтовой это штурмовик или дальнемагистральный авиалайнер.

Не бомба и не пояс шахида

ПЗРК — не бомба и не пояс шахида. Его не надо проносить на борт, чтобы устроить взрыв в воздухе. Все делается гораздо проще, с земли, из окрестного кустарника. При этом очень компактный, не зря его называют переносным.

Нет, я не пытаюсь нагнать панику, я пытаюсь донести, чего мы избежали благодаря гибели такого парня, как Роман Филипов. Его смерть — это одна потраченная ракета. Это благодаря таким, как он, нас практически не коснулась чужая война. Подставляя борта под сокрушительные удары в Сирии, они уводят удары от нас. Не будь наших летчиков в Сирии, сбитых «боингов» над Синаем могло быть гораздо больше.

Откуда у боевиков переносные зенитные комплексы, спецслужбы выяснят достаточно скоро. Надеюсь, будут приняты и соответствующие меры безопасности. Роман Филипов — не просто жертва: его гибель — предупреждение для всего мира.

Самый большой в мире аэробус «А-380» вмещает 850 пассажиров. Это значит, что в момент гибели Романа Филипова выжила почти тысяча ни в чем не повинных людей. Достоин ли он звания Героя России? Однозначно, как достоин звания Героя Франции, Италии, Великобритании и любой другой страны мира.

Была ли нужна нам эта война? Говорят, у терроризма длинные руки. Чтобы их обрубить, любые средства хороши. Тем более, когда эти руки держат зенитную ракету.