Фото: личный архив Васильева Б.Фото: личный архив Васильева Б.

После ночных дежурств — на учебу

Борис Васильев — коренной благовещенец. Его мама была операционной медицинской сестрой, и сын много времени проводил у нее на работе, что в будущем и определило выбор профессии.

— Еще в детстве я понял, что я стану врачом, — рассказывает Борис Валентинович. В старших классах, правда, закралась мысль: а не поступить ли на историко-филологический факультет Благовещенского пединститута, но как-то не задержалась, и я отдал предпочтение медицинской академии. Мой выбор пал на хирургию. В студенчестве почти сразу начал искать работу. В Амурском онкодиспансере было место санитара, сюда и пошел. Какие были первые эмоции и впечатления? Никаких. Все это осталось в детстве, когда приходил к маме на работу. А когда начал работать сам, я четко осознавал, что нужно выполнять обязанности, которые связаны с людьми, с людской болью, переживаниями, и с этим нужно считаться. Я как-то настроился на этот лад и все пошло своим чередом.

Студенту пришлось сразу окунуться в работу учреждения, где в силу специфики, нужно было брать на себя не только физическую, но и моральную нагрузку.

— И я всегда считал, что если у тебя есть какая-то неприязнь по отношению к людям, сложности по выполнению каких-то манипуляций, если ты морально не готов помогать тяжелобольным, переворачивать их, мыть, перестилать им постель, если ты считаешь эту работу ниже своего достоинства, тогда, пожалуй, и в медицину, тебе идти не стоит вовсе, — говорит хирург. — Если говорить о трудностях, с которыми тогда столкнулся, то они были физического плана. После ночных дежурств утром надо было идти на учебу. Но опять же я был к этому готов.

Прогрессивно сдвинулись вперед

В Амурском онкодиспансере Борис Васильев, как он сам говорит, эволюционировал по ступеням. После третьего курса в медакадемии прошла сестринская практика, и он стал работать медбратом, а после окончания учебы и интернатуры по хирургии, его перевели на должность врача-хирурга. На этом развитие не остановилось.

— Повышал квалификацию, приобретал другие специальности, проходил профпереподготовку по онкологии, по рентгенэндоваскулярной диагностике и лечению. В настоящий момент я — рентгенхирург, — отмечает Борис Валентинович. — В условиях онкодиспансера моя деятельность заключается в выполнении малоинвазивных и малотравматичных операций под ультразвуковым и рентгеноскопическим контролем. Допустим, мы проводим радиочастотную абляцию в печени или в легком, где выявлены злокачественные образования. Для этого вводим в орган специальную иглу, нагреваем ею опухолевый очаг и убиваем таким образом в нем опухолевые клетки. У нас также есть возможность под контролем ультразвука, рентгена и компьютерной томографии с помощью специального оборудования взять из пораженного опухолью органа кусочек ткани для исследования.

Это позволяет малоинвазивно, то есть с меньшей травмой для пациента, получить материал для диагностики. Если раньше в Амурской области у пациентов находили очаговые образования в печени, подозрительные на опухолевый процесс, то для получения материала нужно было выполнить полосную операцию — то есть дать пациенту наркоз, сделать разрез, добраться до очага, взять кусочки ткани, зашить рану. Пациент из-за такого объема доступа вынужден был в течение нескольких дней соблюдать постельный режим. Позже стали выполнять лапароскопию, травма была меньше, но операция проводилась также под наркозом. Сейчас при диагностических операциях проводим местную анестезию, пациент находится в полном сознании, почти не ощущает послеоперационного периода.

По словам Бориса Валентиновича, со временем хирургические операции совершенствуются, оттачиваются их механизмы и приемы, появляется новое оборудование, некоторые процессы роботезируются.

— Если говорить об отдельных успехах нашего диспансера, то за последние 10 лет мы прогрессивно сдвинулись вперед, — говорит он. — Благодаря тому же нацпроекту «Здравоохранение» по борьбе с онкологическими заболеваниями, приобретено современное оборудование, без которого мы не могли осуществлять определенные диагностические и лечебные моменты. Это позволило нам в некоторых аспектах встать на уровень с центральными клиниками страны. Был приобретен радиочастотный аблятор, сейчас устанавливается большой спектр диагностической аппаратуры, которая позволит вывести диагностику на совершенно другой уровень.

Коллегам можно позвонить в любой момент

О коллективе, в котором работает, Борис Васильев отзывается очень тепло.

— Отношения с коллегами всегда складывались хорошо, — говорит Борис Валентинович. — Сотрудников в онкодиспансере не так много, все лично знакомы, практически у каждого есть телефонные номера всех коллег, в любой момент можем позвонить и проконсультироваться, решить профессиональные вопросы. У нас сложившийся дружный коллектив, в котором очень теплые отношения и с руководящим составом, и с сотрудниками отделений. Просто поболтать времени нет, так как все загружены работой. Люди отзывчивые, на них можно положиться, им доверяешь, стараешься помочь и выручить в каких-то моментах. И это взаимно.

У Бориса Васильева есть профессиональная мечта — чтобы Амурский онкодиспансер получил возможность оказывать эндоваскулярную помощь. Если объяснить просто, то заключается она в избирательном введении лекарственных противоопухолевых препаратов в сосуды, питающие опухолевые образования.

— Препарат вводят с помощью специального катетера, затем этот сосуд закрывают, и своеобразную заглушку тоже пропитывают химиопрепаратом, — объясняет собеседник. — Лекарство потихоньку поступает в опухолевый очаг, убивая раковые клетки. В дополнение перекрывается кровоток к очагу, и он начинает усыхать. Чаще это используется при образованиях в печени. Но есть еще много моментов, где можно применять эндоваскулярную помощь. Для этого нужны площади, оборудование, опыт. Мы потихоньку в нашем диспансере к этому идем.

Зацепиться за любую возможность

Борис Васильев признается, что, приступая к лечению пациентов, никогда не говорит им каких-то напутственных слов, но всегда старается максимально донести до них информацию, объяснить в мельчайших деталях, почему их случай нужно лечить именно так и что от этого зависит.

— В такой беседе я выкладываюсь по полной, — отмечает рентгенхирург. — И, знаете, бывает, пациент слушает-слушает и вдруг спрашивает: «А вообще это надо?» В такие моменты внутренне буквально закипаю. Потому что я, как и мои коллеги, стараюсь зацепиться за любую возможность, хоть мизерную, чтобы помочь пациенту даже в самом тяжелом случае. Когда я вижу недоверие, то мне очень непросто. Важно, чтобы пациент понимал желание врача помочь и сам тоже помогал ему и себе своим настроем и доверием.

Все случаи из моего опыта, когда удалось победить тяжелую болезнь, — это была слаженная четкая работа врачей и пациента, который им доверял и помогал себя лечить.

Работа приносит радость и огорчения

Главным в своей работе рентгенхирург считает целеустремленность. «Борьба с онкологией — это работа в команде, здесь один в поле не воин, — поясняет он. — Без командной слаженной работы специалистов разных профилей — химиотерапевта, лучевого терапевта, хирурга, рентгенхирурга и других — успеха добиться не получится.

Есть клинические стандарты оказания медпомощи, которые подразумевают, что к той или иной патологии должен быть определенный подход, но есть разные варианты, какими путями идти. И это решение нами принимается консилионно — каждый частный случай мы с коллегами изучаем, составляем план действий, как будем лечить пациента. Во главе этого ставим цель, к которой нужно прийти. Не редко это этапность лечения, когда каждый специалист ведет пациента на своем этапе, а конечная цель, как правило, — это возможность проведения операции по удалению опухоли. Если мы получаем этот результат, который зависит и от работы команды и от самого пациента, наверное, это самое важное. Мы видим, что все было не зря».

Борис Валентинович отмечает, что работа приносит ему не только радость, но и огорчения.

«К сожалению, бывают ситуации, когда, сделав все от нас зависящее, мы не добиваемся ожидаемых результатов, потому что болезнь оказывается коварнее, обыгрывая нас, и все идет не по плану. Тогда мысли не дают покоя, почему так произошло, как можно было еще поступить, какие были варианты. Бывает, что мы вообще не можем помочь пациенту, потому что болезнь уже далеко зашла и наши решения не будут иметь успех. Если бы обратился полгода назад, мы могли бы помочь, а сейчас только обезболить. Мы заведомо понимаем ситуацию, это эмоционально тяжелый момент. Поэтому и твердим, что, чем раньше диагностировать заболевание, тем лучше прогноз, тем больше шансов на медицинский успех».

ИМЕЮТСЯ ПРОТИВОПОКАЗАНИЯ. НЕОБХОДИМА КОНСУЛЬТАЦИЯ СПЕЦИАЛИСТА

На правах рекламы

Возрастная категория материалов: 18+